Уроки милосердия

— Ты правильно поступила, — уверяю я, — что обратилась ко мне. То, чего он у тебя просит, — не справедливость. Справедливость — вот она где!

Она даже не смотрит на меня.

— Ты его сразу арестуешь?

— Нет. Я еду домой.

Сейдж тут же вскидывает голову.

— Прямо сейчас?

Я киваю.

— Нужно еще многое сделать, прежде чем двигаться дальше.

Я не хочу уезжать. Если честно, я бы хотел пригласить Сейдж на ужин. Хотел бы посмотреть, как она печет что-то на скорую руку. Я просто хочу смотреть на нее. Точка.

— Значит, ты едешь в аэропорт? — уточняет Сейдж.

Неужели она расстроилась, когда услышала о моем отъезде?

Что-то я не врубаюсь в ситуацию… У нее есть парень. Так уж получилось, что он женат, но главное, что Сейдж сейчас не ищет новых отношений.

— Да, — отвечаю я. — Сейчас позвоню секретарше. Вероятно, есть какой-нибудь рейс в округ Колумбия в районе обеда.

«Попроси меня остаться», — мысленно умоляю я.

Мы встречаемся взглядами.

— Раз тебе пора, наверное, нужно завести машину.

Я вспыхиваю от смущения. Затянувшаяся пауза возникла не из-за невысказанных слов, просто двигатель не завели.

Неожиданно у Сейдж звонит телефон. Она хмурится, ерзает на сиденье, чтобы достать трубку из кармана шорт.

— Да, это Сейдж Зингер. — Ее глаза округляются. — Как он? Что случилось? Я… Да, поняла. Спасибо. — Она заканчивает разговор и смотрит на телефон в руке, как на гранату. — Звонили из больницы. К ним привезли Джозефа.

Мы прятались под навесом сарая, где у Баруха Бейлера хранились дрова, и оттуда нам было все прекрасно видно: закованного в цепи Казимира на сбитом на скорую руку эшафоте и дикую ярость в глазах Дамиана, когда он кричал на юношу, да так, что брызгал слюной ему в лицо. Опьяненный властью, Дамиан обращался к жителям деревушки, собравшимся под ярко-голубым небом. Их капитан караула обнаружил не одного, а двух преступников. Значит, теперь они в безопасности? Могут продолжать жить своей обыденной жизнью?

Неужели только я одна понимала, что это невозможно?

Нет. Алекс это тоже понимал. Именно поэтому он попытался искупить грехи брата.

— Друзья мои! — произнес Дамиан, простирая руки. — Мы сломили чудовище! — Гул толпы поглотил его слова. — Мы сейчас похороним упыря так, как его надлежало предать земле в первый раз: лицом вниз на перекрестке дорог, с дубовым колом в сердце.

Находившийся рядом со мной Алекс занервничал. Я успокоила его мягким прикосновением к руке.

— Успокойся, — прошептала я. — Неужели ты не видишь, что тебя заманивают в западню?

— Мой брат сам не справится. Это не оправдывает того, что он сделал, но я не могу не попытаться…