Таинственный пасьянс

— Я уже видел вашу стекольную мастерскую, — сказал я.

Старик обернулся и мрачно посмотрел на меня.

— Ты ничего там не сказал?

Мне было не совсем ясно, чего я, по его мнению, не должен был говорить карликам.

— Я только спросил дорогу в селение, — ответил я.

— Хорошо! А теперь мы с тобой выпьем по стаканчику туффа.

Мы сели на табуреты, стоявшие у стола, сколоченного из какого-то тёмного дерева, какого я никогда прежде не видел. Фроде налил из большого стеклянного кувшина в стаканы какой-то напиток и зажёг масляный светильник, висевший под потолком.

Я сделал осторожный глоток. Напиток был похож на смесь банана и лимона. Кисловатый вкус потом ещё долго держался во рту.

— Ну, как тебе этот напиток? — спросил старик с надеждой. — Я первый раз угощаю европейца туффом.

Я ответил, что напиток вкусный и хорошо освежает, и это была чистая правда.

— Прекрасно! — сказал он. — А теперь я должен рассказать тебе о моих маленьких помощниках здесь, на острове. Ведь ты сейчас думаешь о них, правда?

Я кивнул. И старик опять начал рассказывать".

ДЕСЯТКА ТРЕФ

…я не мог понять, как что-то могло появиться из ничего…

Я отложил лупу и книжку-коврижку на ночной столик. И начал ходить по каюте, думая о прочитанном.

Фроде прожил на загадочном острове пятьдесят два долгих года и там, выходит, встретил этих тупых карликов. Или, может, карлики неожиданно появились на острове спустя много времени после того, как туда попал Фроде?

Как бы там ни было, а стекольному делу научил бубен именно он. Треф он научил возделывать землю, червей — печь хлеб, а пик — столярничать. Но кто же они, эти карлики?

Я понимал, что получу ответ на этот вопрос, если прочту побольше, но не был уверен, что осмелюсь читать дальше, оставаясь один в каюте, — мне было страшно.

Я раздвинул гардины на окне. И оказался лицом к лицу с кем бы вы думали? С уже знакомым мне карликом! Он стоял на палубе и пялился на меня.

Это длилось всего несколько мгновений. Поняв, что я его увидел, он убежал.

Я так испугался, что застыл с открытым ртом. Единственное, на что я оказался способен, — это быстро задёрнуть гардины. Потом я бросился на кровать и заревел.

Мне даже не пришло в голову, что я могу просто выйти из каюты и найти в баре папашку. Я был так напуган, что мог только спрятать голову под подушку, собственно, я не мог и этого.

Не знаю, как долго я плакал. Должно быть, папашка услыхал в коридоре мои дикие вопли, потому что распахнул дверь и влетел ко мне.