Бегство от безопасности

– Шестьдесят, – сказал он, – это слишком долгий срок, чтобы нести в себе детство, которое ты едва помнишь. Позволь мне кое-что сделать для тебя. Позволь мне снять с тебя этот груз. Потом мы отпустим друг друга.

Тридцать девять

Лесли отложила свою книгу: «Несколько полезных способов избавиться от болезней садовых растений».

– О чем ты думаешь, дорогой? – спросила она. – Что тебя беспокоит?

Я лежал в кровати рядом с ней, уставившись в потолок.

– Ничего. Просто задумался.

– Гм, – сказала она. – Ладно.

Она вернулась к книге.

Я решил не сообщать ей о решении Дикки до того, как сам все хорошо не обдумаю, потратив один час или десяток на размышления об этой странной дружбе, о том, почему она так много для меня значит и каким могло бы стать наше будущее, если бы он решил остаться.

Как он и обещал, я почувствовал себя гораздо легче без давнего детства, хватающего меня за пятки. Ушли сомнения, тревожившие меня десятилетиями, исчезло тяжелое чувство, что я забыл что-то очень важное из тех лет, когда был ребенком. С его помощью я наконец выбрался из того времени, и смутный вид вчера вдалеке окончательно скрылся из виду.

– Быстро схватывает, – сказала Лесли, не отрываясь от книги.

– Кто?

– Дикки, – сказала она. – Он узнал все, что хотел, и ушел?

– Откуда ты знаешь?

– Просто угадала, – сказала она.На самом деле нужно быть сделанной из камня, чтобы не уловить твои волны Ощущения-Незавершенности.

Хорошо было бы однажды пережить какое-нибудь приключение, дать ему время улечься, потом выбрать свободную минуту и рассказать жене и его начало, и середину, и конец, а также смысл. Но, подумал я, с ней это так же вероятно, как мороз в аду.

– Ну, в общем, ты права.

– Он приходил, чтобы дать тебе что-то или что-то взять у тебя? – она спросила это так, как будто заранее знала ответ.

– Ему нужны были знания, – ответил я, – и мне доставило удовольствие с ним поделиться. Теперь он знает почти все, что знаю я, а как с этим поступить – его личное дело. Я для него – лишь часть только этого одного будущего.

– Ты значил для него не более чем это, – сказала она, полуспрашивая-полуутверждая. – Тебе будет его недоставать?

– Я не думаю, что могу так сказать, – ответил я.Но я буду помнить его и думать о нем. Она улыбнулась в ответ на мои слова.

– Трудно было научить его вносить рациональность в каждую частичку живого человеческого чувства, или ему это тоже легко далось?