|
Не признаваясь себе в том, что это оправдательный приговор. Без права апелляции. Правда удобряла ложь, и ложь росла. И, конечно, Лене не приходила в голову мысль о том, что человек, не читающий книг, никогда не научится любить. Он просто не знает – с чего нужно начинать учиться этому. Самое сложное в душе – осознать то, что происходит с ней на самом деле. Лена вступила в рыночные отношения со своей памятью, и память, пользуясь своей монополией, поставляла ей все подряд, не позволяя торговаться и отбрасывать нежелаемое. Впрочем, Лена об этом не думала, хотя, уже позже, придя на работу после очередного разноса, устроенного мужем, она сказала Лике: – А, может, любви просто нет? Ведь многие ее никогда не видели, – и Лика ответила, пожимая плечами: – Многие не видели Тихого океана. Это не значит, что его нет. – А, что, для того, чтобы жить с человеком, его необходимо любить? – спросила Лику Лена. – Наверное, я должна тебе ответить, что обязательно. Но, скорее всего – это не правда. Вот, что я знаю точно, так это то, что с любимым жить лучше. Да и вообще, Ленка, брак без любви – идея пошлая. На самом деле, проблема Лены оказалась куда проще – им с Владимиром просто не о чем было разговаривать… …Не то, чтобы Петр много знал или как-то особенно интересно рассказывал, но у него хоть бардак в голове был. И из этого бардака он время от времени извлекал что-то. Как оказалось – на все случаи жизни. В ее доме висели картины Петра. И, когда Лена обмолвилась Владимиру об этом, тот, через некоторое время, принес в их новую, но, почему-то, остававшуюся, все-таки, его, Владимира, квартиру из магазина репродукцию Шишкинского «Утра в сосновом бору». В раме из сергиев-посадского багета: – У тебя висели картины неизвестного художника, а у нас будет висеть классика… С культурой трудно бороться, но легко воевать. – Петр Габбеличев известный художник, – хотела сказать Лена, но промолчала всю свою фразу, – Просто ты его не знаешь. В то время, она еще не боялась мужа, а промолчала потому, что вспомнила разговор с Петром: – …Знаешь, живой классик, мы сегодня на работе о Сальвадоре Дали разговаривали, а мне и сказать было нечего. Не про «Трех медведей» же говорить, – Лена накрывала на стол на кухне, а Петр сидел на маленьком диванчике и ничего не делал. Чисто семейная фаза. Петр улыбнулся и сказал: – «Три медведя» – тоже занятная вещь. – Что в них занятного? Даже тот, кто ничего не знает о картинах, знает этих медведей по конфетам. — 108 —
|