|
Ито (заносит трость, словно меч, над головой Мисимы): Морита размахнулся и нанес удар мечом. Один, а затем другой! Кавабата: У него дрожали руки. Ито: Он поранил оба его плеча, но не мог отрубить голову своему господину. (Шаль падает с плеч Ито. Морита поднимает ее и снова укутывает плечи сенатора.) Кавабата: Как ужасно. Разве мог я представить что-нибудь подобное, когда разговаривал с Моритой? Ито: Вы разговаривали с ним? Кавабата: Не совсем. По приказу своего господина он обращался к призракам. Мисима слушал эту речь с видом отца, гордого за сына. Это был своего рода гимн водородной бомбе. Я хорошо помню, что некоторые утверждения показались мне особенно возмутительными. Например, мысль о том, что водородная бомба отвечает духу японской культуры, что она столь же естественна для нас, как чайная церемония. Ито: Это идеи самого Мисимы. Кавабата: Морите не только нравилась идея ядерной катастрофы, но он как будто стремился приблизить ее. Конец света был честолюбивой мечтой этого мальчика. Ито: В некотором смысле Морита воплотил ее. Мисима (встает и обращается к Морите): Когда двое возлюбленных умирают вместе, с ними погибает весь мир. Солнце закатывается. (Мисима и Морита уходят.) Ито: Что еще говорил Морита? Кавабата: Он говорил нечто странное, пугающее. «Мисима-сэнсэй крепко связан с императором», – сказал он. Ито: Крепко связан? К а в а б а т а: Он подразумевал особую связь Мисимы и императора, которая позволяла Мисиме ощущать присутствие Его величества в себе самом. Ито: Мисима рассказывал вам о своей встрече с императором? ( Свет ярко освещает Сцену 1. Четверо юношей в ритуальной праздничной одежде поднимают носилки со святилищем омикоси и кладут перекладины себе на плечи. Под стук барабана они хором выкрикивают: «Нух! Хуб!» и скандируют девять магических слогов «рин-био-то-ша-кай-дзин-рецу-дзай-дзен». Носильщики шатаются из стороны в сторону под тяжестью своей ноши.) Кавабата: Он упоминал о ней, конечно. Она произошла осенью 1966 года в саду императорского дворца. Ито: Это я устроил ему приглашение на этот прием. Представляю, как он гордился тем, что попал во дворец. Кавабата: Я не сказал бы, что он очень уж гордился этим обстоятельством. Ито: Я знаю, что он рассказывал вам о странной манере речи императора. Мисима сравнивал голос Его величества с тем звуком, который издает нож, обрезающий натянутую струну. Кавабата: Ничего подобного он не говорил мне. Я даже не знаю, о чем император беседовал с Мисимой. Ито: О конном спорте. — 441 —
|