Последнее правило

Только в половине шестого я решаюсь выйти из комнаты. Чувствую аромат пирога с черникой (как по мне, единственная отрада в Синюю пятницу) и знаю, что он будет готов в шесть, — как и во всем остальном, мы, чтобы не волновать Джейкоба, едим по часам.

Дверь в его комнату открыта, брат стоит на стуле возле письменного стола и пытается поставить один из своих блокнотов с «Блюстителями порядка» назад на определенное место на полке.

— Привет! — окликаю я его.

Он молчит. Вместо ответа садится на кровать, спиной к стене, и берет с прикроватного столика книгу.

— Я видел у нас дома полицию.

— Полицейского, — поправляет Джейкоб, — одного.

— О чем он хотел с тобой поговорить?

— О Джесс.

— И что ты ему сказал?

Джейкоб подтягивает колени к подбородку.

— «Если ты построишь его, он придет», — говорит он голосом отца главного героя из фильма «Поле чудес».

Брат не умеет общаться, как другие люди, но после стольких лет я отлично научился его понимать. Если он не хочет разговаривать — прячется за чужими словами.

Я присаживаюсь рядом с ним, просто смотрю в стену, пока он читает. Хочу рассказать ему, что видел во вторник Джесс живой. Хочу спросить, а он ее видел? Возможно, именно по этой причине он не хочет общаться с полицией?

Неужели ему тоже есть что скрывать?

Впервые в жизни у нас с Джейкобом появилось что-то общее.

ЭММА

Все началось с мыши.

После воскресного похода за покупками (слава богу, девушку с пробными образцами продукции временно заменил угрюмый подросток, который раздавал у входа в продуктовый магазин вегетарианские венские сосиски) я оставляю Джейкоба за кухонным столом доедать обед, а сама иду навести порядок в его комнате. Он забывает, поев хлопьев, отнести в кухню стаканы и миски, и если бы не я, то вся наша посуда покрылась бы бурно растущими колониями плесени, которые со временем так прилипли бы к тарелкам, что не отмоешь. Я убираю чашки с письменного стола и замечаю мордочку полевой мышки, которая пытается пережить эту зиму, устроив себе нору за компьютером Джейкоба.

Мне стыдно признаться, что я реагирую на мышей, как самая обычная женщина, и совершенно теряю голову. К несчастью, у меня в руках недопитый стакан соевого молока, большую часть которого я проливаю на стеганое ватное одеяло Джейкоба.

Нужно постирать. Хотя сегодня воскресенье, и это проблематично. Джейкоб не любит, когда его постель не застелена; постель всегда должна быть убрана, за исключением того времени, когда он в ней спит. Обычно я стираю белье, когда он в школе. Со вздохом достаю из шкафа свежее белье и стягиваю одеяло с кровати. Одну ночь поспит под летним одеялом, старым, всех цветов радуги, с изображением марок — это одеяло сшила для Джейкоба перед смертью его бабушка, моя мама.