Планета шампуня

— Ох, малыш,— вздохнув, сказала мне Джасмин на прошлой неделе, перебирая неказистое собрание столовых приборов семейства Джонсонов (ножи, почерневшие от соприкосновения с огнем; вилки, почерневшие от пребывания в микроволновке; ложки,

покореженные после Дейзиных паранормальных экспериментов и ее настойчивых попыток научиться гнуть ложки одной лишь силой мысли),— чужую жизнь прожить намного проще, чем свою собственную.

— Не понимаю, Джасмин. Как можно прожить чужую жизнь?

Мой вопрос вывел ее из мечтательного забытья.

— Ты прав, конечно. Что это я болтаю? — Она вынула из ящика для ложек-вилок ножницы и подровняла Киттикатино пастбище — лоток с безопасной для кошачьей нервной системы травкой «Спокойная киска»®.— Пичкаю тебя всякой чепухой. Ну конечно, только свою жизнь и можно прожить.

— Конечно.

Но сейчас я начинаю думать, уж не посылала ли мне тогда Джасмин некий тайный ключ. Не посылала ли себе самой ключ к сегодняшнему кошмару. Зачем ты снова впустила Дэна в свою жизнь, Джасмин? Вышвырни ты этого прощелыгу, как паршивого пса. Ну какое тебе нужно подспорье, чтобы его выкорчевать? Я знаю какое: я готов отдать тебе всю мою силу —я запечатаю ее в зеленый конвертик и пошлю тебе по почте с надеждой и миром и огромной-преогромной любовью. Бери сколько нужно — бери и не медли!

40

В периоды, когда внутри нас происходит стремительная перемена, мы бредем сквозь жизнь так, словно нас околдовали. Мы говорим фразами, которые обрываются на полуслове. Мы спим как убитые, ведь столько вопросов нужно задать, пока блуждаешь наедине с собой по стране сна. Мы на ходу с кем-то сталкиваемся и, узнавая, неожиданно для себя, родственную душу, страшно смущаемся.

В гостиничном номере мы оба, Стефани и я, разговариваем так, словно нас околдовали — словно мы во власти какого-то заклятья,— и мы то разрываем его чары, то раздуваем их как пожар.

— Думаю, сейчас самое подходящее время решить, едешь ты в Калифорнию или нет, Тайлер.

— Сейчас?

— Да, сейчас.

— Но сейчас — это так быстро!

— В жизни все быстро.

— Но...

— К чему эти разговоры, Тайлер? Позвони мне утром — когда ты хорошо выспишься и посмотришь сны.

— А нельзя мне сегодня остаться у тебя?

— Нет.

— Собака ты.

— Ты не собака.

— Гав.

— Садись в свою машину и катись.

Дейзи, Марк и я спим сегодня все вместе в моей

комнате —спим на полу, в лазанье из спальных

мешков и одеял, при лунном свете, и едва различи-мые кисло-сладкие дуновения скунсовой вони заползают к нам через окно. У Джасмин в комнате Дэн.

Сейчас хорошо за полночь, Дейзи и Марк мечутся в неглубоком сне, время от времени задевая руками меня или друг друга, и мы все вместе видим сны. В окне я вижу под облаками, набежавшими с вечера со стороны океана, неестественно яркое свечение. Это подоблачное свечение такое лунное, жемчужное, теплое — живое, зовущее,— что чудится, будто за склонами гор сама земля лучится светом.