— Ты это слышишь? — прошептала она. — Что? — Тс-с… — Элли прижала палец к губам. Потом прижала этот же палец к моим губам. Но я ничего не слышала. — Наверное… Я не успела закончить, как Элли положила руки мне на щеки и поцеловала. И в эту секунду я все услышала. От гулкого биения своего сердца до звуков спящего дома. Услышала, как мотыльки бьются своими тяжелыми крыльями о стекло, услышала, как где-то вдалеке плачет ребенок. Я выскочила из постели и побежала по коридору. Я знала, что Элли не бросится за мной следом, чтобы не разбудить весь дом. Но, как оказалось, ее мама до сих пор не вернулась домой. А Лайла, сестра Элли, ширялась в своей комнате, когда я туда ворвалась. Тогда мне казалось, что я бегу от Элли, но теперь я сомневаюсь: может быть, на самом деле я тогда бежала от себя самой? Я не обиделась на свою лучшую подругу за то, что она неожиданно меня поцеловала. Я обиделась на себя, потому что ответила на ее поцелуй. Целых два часа я бесцельно еду в машине, но, видимо, знаю, куда направляюсь, даже еще не осознавая этого. На втором этаже дома Ванессы горит свет, поэтому, когда она открывает дверь, я не чувствую вины за то, что разбудила ее. — Где ты была? — взрывается она. — Ты не отвечаешь на звонки. Мы с Дарой пытаемся до тебя дозвониться. Тебя весь вечер не было дома… — Нам нужно поговорить, — перебиваю я ее. Ванесса отступает в сторону, давая мне пройти. На ней все еще костюм, который она сегодня надевала в школу. Она выглядит ужасно: на голове беспорядок, под глазами бледно-сиреневые круги. — Прости, — говорит она. — Я не хотела, чтобы ты… чтобы я… — Она замолкает, качая головой. — Зои, ничего не изменилось. Я могу тебе пообещать, что все останется по-прежнему. Ты слишком дорога мне как друг, чтобы я стала рисковать потерять тебя из-за… — Ничего не изменилось? Ничего не изменилось? — Я едва могу дышать. — Ты моя лучшая подруга, — признаюсь я. — Я хочу быть с тобой всегда, а когда тебя нет рядом, я постоянно думаю о тебе. Я не знаю другого человека, включая свою маму и бывшего мужа, который понимал бы меня так, как понимаешь ты. Я не успеваю закончить мысль, как ты делаешь это за меня. — Я смотрю на Ванессу, пока она не поднимает на меня глаза. — Поэтому когда ты заявляешь, что ничего не изменилось, ты в корне ошибаешься, Ванесса, потому что я люблю тебя. А это означает, что все изменилось. Все. Ванесса потрясена. Но ни один мускул на ее лице не дрогнул. — 107 —
|