|
решился на писательство, то оставайся хладнокровным, даже сойдясь однажды лицом к лицу со своим "фотороботом" на розыскной полицейской доске - среди прочих особо опасных. Wanted! Что ж, поднялся я. Чему быть - того не миновать. Палата язвенников встретила привычным гулом. - Где был, Лексей? - Опять на черной лестнице? Кому вдувал? - О, он с письмом! От крали, небось? - Мы-то думали, он у нас только в радиусе Первой Градской! А он у нас - понял? Во всесоюзном масштабе! 321 Раздухарились за счет мой так, что даже одноногий ветеран испанской, финской и Великой Отечественной пристукнул костылём: - Еб-бическая сила! Эх, где мои семнадцать лет?!. Склад наркотиков был у меня под матрасом. Я отогнул край, взял полоски фольги с запечатанными таблетками и вышел из палаты. Коридор был забит больными с малым стажем пребывания, но со стороны окон еще имелись свободные места. Процедурная сестра задела меня бедром: - Чего невеселый? Идем, укольчик сделаю!.. Я присел на подоконник. Дождь, томивший с утра, усиливался. Стекло змеилось, оползая сверкающими струйками. Внизу раскачивался жестяной колпак фонаря, и в лужах мокла палая листва. Был последний день октября: подступала, как пророчески выразился Пушкин, довольно гнусная пора... Я вынул авиаконверт. "Подпольская область, Бездненский район, п/о "Новая Жизнь", дер. Райки, уборочная бригада "Город - селу", Державиной Д. А. Алешенька! Далекий мой, мой близкий - здравствуй! Тебя удивил этот варварский адрес на конверте? Дело в том, что с нашего завода, да и с других тоже, весь пролетариат загнали к черту на кулички - картошку убирать. С которой у них завал. Как и вообще с сельским хозяйством. Я хотела отвертеться и махнуть к тебе в 322 Москву, но не удалось. Не дали справку о болезни, сволочи. Ты, девонька, врачиха мне говорит, здорова, как телка. Не в этом дело, говорю я. У меня психический кризис (со мной, Алеша, действительно, случилась жуткая история). Для кризисов говорит эта сука, нет лучше средств, чем трудотерапия на свежем воздухе. Так что вместо Москвы - скажи, разочарованка? - вот уже неделю гну спину в колхозе "Новая Жизнь", самом отсталом из всех колхозов Бездненского района. Причем, нашей бригаде особенно не повезло: нас распределили в самую паршивую из деревень этого колхоза. Называется Райки, но люди тут мучаются, как в аду. И мы теперь с ними заодно. Алеша, ты себе просто нможешь этого представить! В Программе КПСС написано, что при коммунизме будет преодолен разрыв между городом и деревней. Алеша! Этого не будет никогда! — 153 —
|