|
Зато теперь ясно, что Лили фотографировалась в чужих костюмах, а пение ее абсолютно никому не нужно. Я пошла в туалет, расположенный, как выяснилось, прямо за сценой. Чтобы в него попасть, нужно пройти через эстраду. У туалета на стуле переодевалась Лили, рядом стоял Трахтенберг и отчитывал ее. Она же игнорировала его замечания и всем своим видом показывала, как ей глубоко наплевать на то, что это волосатое быдло про нее говорит, и что его советы ей глубоко до фени. В недавнем прошлом, будучи мужчиной и начальником, я понимала Романа, который заводился все сильнее. – Ну что тебе непонятно?! Чего ты не догоняешь? – выговаривал Трахтенберг. – Люди не поверят в транссексуала, пока он не снимет трусы. Они будут считать что их обманули! А мы не накалываем, у нас все по‑честному. Они нам деньги – мы им правду жизни. Они доллары – мы им пизду! Все бабы раздеваются полностью, и ты не исключение. К тому же тебе, между прочим, платят больше, чем девчонкам, потому что ты больше, чем женщина. Ты – транссексуал!!! Так что иди, уважаемая, и покажи им больше, чем пизду!!! Лили, изображая глухонемую, продолжала невозмутимо одеваться, когда на пороге возникла еще одна дама. – Роман, ну вы что? Ну разве вы не можете быть ней полюбезнее? У всех свой предел стыдливости. Кто‑то спокойно раздевается, кто‑то нет. И если она не хочет, чтобы ее представляли транссексуалом... – Она хочет, чтобы все думали, что она женщина Хорошо. Тогда пусть честно конкурирует с нашим танцовщицами, а транса другого найдем, – спокойно подвел черту Роман. Пожалуйста! – взбрыкнула Лили. На мой взгляд, быковала она зря. Девочки в клубе были хороши... Они были в меру красивы, в меру распущены, в меру хореографически подкованы, следовательно, ни в какой «честной борьбе» Лили не выиграть. Но ее, кажется, успокаивало, что на ее стороне эта дама, жена одного из хозяев клуба. Лили так много рассказывала о своей работе, что сейчас я не нуждалась в комментариях. Я уже знала, что клуб, как и многие из доходных заведений, имеет несколько владельцев, а значит, здесь имеются несколько возможных линий поведения: кто‑то любит, чтоб ему лизали жопу; кто‑то уважает стукачей; а кто‑то предпочитает просто хороших работников. Словом, обычный коллектив, где каждой твари по паре, так сказать, террариум единомышленников. Лили справлялась с «лизингом» на «брависсимо», а со своими основными обязанностями – на «блевонтиссимо». Нутром я чуяла: время Лили в этом заведении подходит к логическому финалу. Надо бы ей сказать, что она неправа, но она все равно не поймет, а, с другой стороны... может, оно и к лучшему? Мне самой так нужна работа! Лили уже собрала сумку и повернулась ко мне, продолжая игнорировать Романа. В его глазах ясно читалось: «Тебе пиздец!» — 65 —
|