|
– Вы все увольняетесь, так? Вот почему вы такие веселые. Молчание. – Это правда. Ну, давайте колитесь! Все опустили лопаты и посмотрели на Кейтлин. – Итан, э-э-э… – Я так и знал! – Итан, это никак не связано с нашим отношением к тебе. Дуг сделал нам отличное предложение. Только идиоты бы не согласились. – Дуг, Дуг, Дуг! Может, хоть расскажете мне, что у этого козла за идея? – Итан, я говорила тебе уже тысячу раз: мы подписали договор о неразглашении. Сам знаешь, это святое. И позволь мне заявить во всеуслышание: я не хочу, чтобы Кам думал, что рассказала я. Ну, Кейтлин! – И когда вы уходите? – Сегодня. – Я уверена, твои друзья найдут способ забрать тебя к себе, когда там пообвыкнут. Правда ведь? – вставила мама. Они закивали, даже слишком согласно. Я чувствовал себя, как последняя собака в Обществе защиты животных от жестокости. – Не будь таким мрачным букой, дружок! И вообще… – Мама подумала, что бы еще сказать хорошего. – Научись находить радость в мелких событиях жизни. Смотри, какую большую яму ты выкопал! Кейтлин пошла к крану ополоснуть руки. – Итан, поговорим об этом вечером. А пока нам с Бри пора на косметические процедуры. Парни тоже засобирались. – Сегодня день новой обуви. Из Аргентины привозят «адидас» ограниченного тиража. Это от нас не зависит, Итан – нам пора. Извини, друг! И снова мы с мамой остались вдвоем. – Сынуля, не дуйся! А то у тебя появляется второй подбородок. – Мама, ради всего святого, почему ты не можешь нарушить этот дурацкий договор и рассказать мне, что… Мои слова прервал сиропный душок разлагающегося мяса. – Мама, кажется, мы нашли Тима. – Я пошла за фибризом. Через четверть часа и две бутылки фибриза мы соскребли достаточно земли, чтобы показались несколько квадратных дюймов ковра из папиной комнаты. – Итан, надо просто дернуть за ковер, и все. Проще не бывает. – Мама, ковер от одного дерганья не поднимется. Надо браться за туловище. – К чему ты это? – Мама! Мне это делать, не тебе. – Ты прав – зато ты не был в него влюблен. Я потыкал ковер тупым концом лопаты. Мама спросила зачем. – Не знаю. Наверное, определить, хрустик там или тянучка. – Скорее второе, дорогой. Кости разлагаются очень долго. Те кости от бифштекса, которые я зарыла среди азалий для подкормки кальцием еще в восьмидесятых, до сих пор твердые как кварц. Я посмотрел внимательнее. – Он не раздулся, а? Вроде не похоже, землей придавило. – Знаешь, Итан, если думать о Тиме как о школьном научном проекте, может, дело пойдет быстрее. По-моему, мы слишком крутим носом. — 216 —
|