Гектор и секреты любви

Он спал спокойно, как никогда, доверив Вайле и Нот наблюдение за профессором и попросив разбудить его, если понадобится.

Они просидели рядом всю ночь, пока мужчины были беззащитны после наркотика, а на рассвете отдались во власть сна и теперь отдыхали, как две нежные голубки, заснувшие рядом с бакланом. Гектор проверил и убедился, что щеки профессора оставались розовыми, а дыхание — равномерным.

Он вернулся к созерцанию леса, и вскоре к нему присоединился Жан-Марсель.

— Неплохо, неплохо, — сказал тот.

— Не следует делать это каждый день, — заметил Гектор.

— В том-то и проблема. Очень легко подсесть. Одна-другая трубка время от времени, по крайней мере, так себе обычно обещаешь, а потом замечаешь, что выкуриваешь по пятьдесят трубок ежедневно и весишь пятьдесят кило.

— Однако с нья-доа такого вроде не бывает.

— Вы правы. Но это часть их культуры, как у нас красное вино. Курильщиков контролирует общество. Если кто-то начинает злоупотреблять опиумом, его лишают наркотика, а если надо, то и запирают на некоторое время.

— А откуда он здесь берется, опиум?

— Такие вопросы лучше не задавать. Если вы заметили, спутниковый телефон есть не только у меня, но и у славного Ньяра тоже, — улыбнулся Жан-Марсель.

— А в результате все это попадает к нам.

— Но обратите внимание: именно мы и научили их выращивать мак, когда здесь была наша колония. Как говорится, бумеранг возвращается.

Гектор пришел к выводу, что куда бы он ни приехал, всюду его ждали наркотики и проституция. В чем дело? Они так широко распространены во всех уголках земного шара, или же его неосознанно тянет к этим двум темным мирам? Он пообещал себе, что по возвращении обсудит вопрос со старым Франсуа. Вспомнив коллегу, он подумал о его волнующих высказываниях о любви там, на острове, а сразу после этого — о Кларе. И почувствовал, что действие опиума закончилось, потому что мысль о Кларе как будто процарапала бороздку в его сердце.

— Расскажите, как у вас с женой все уладилось, — попросил Гектор.

— Я думаю, оба мы проделали большой путь навстречу друг другу, — ответил Жан-Марсель. — Она смирилась с тем, что наша любовь со временем претерпела неизбежные изменения, и больше не злится на меня за то, что я уже не пробуждаю в ней прекрасные мечты, как в первое время. А я пообещал вернуться, отказаться от жизни за границей. Это мое последнее задание, по крайней мере такое длительное.

— А вы не будете скучать?

— Буду. Но за все надо платить. Мне кажется, я люблю жену больше, чем свои поездки. К тому же, возможно, и возраст играет роль. Я подошел к той черте, когда приключения, в том числе и любовные, уже не столь притягательны, как когда мне еще не было сорока. И дети скоро вырастут, а я рискую этого не заметить. Вот как-то так.