|
Мама вдруг пугается: - А регистрировать ее не надо? Леонид? - Где? - Ну, там... У них. - Это зачем? - При Сталине нужно было. Номер записывали и снимали шрифт. - Не думаю. Другие времена... Мама все равно вздыхает. - И зачем она тебе, сынок? - Я же говорил. - Издавая рокот, он вворачивает чистый лист бумаги. Журналы требуют, чтоб было на машинке. - Что за журналы? - твердеет голос отчима. - Московские. - Не "Новый мир", надеюсь? - А что? - А то, что очернители там окопались. Помои, понимаешь, льют. - На все святое? - Вот именно! В армии у нас сняли его с подписки. Вместе, кстати, с твоей любимой "Юностью". - Во всяком случае, - перебивает мама, - с голоду он теперь не пропадет. Будет брать работу на дом, если что. Он же печатает вслепую. - Разве? - Не глядя на пальцы. Покажи отцу. Был в жизни Александра период изобразительного искусства, когда всюду ходил с альбомчиком, изображая батальные кошмары и гитлеровцев с засученными рукавами; отчим тогда просил пейзажи: "Видик бы нарисовал - на стену бросить!" Был период музыкальной муки, когда ему не только нанимали учителей с отвратительным запахом изо рта, но и сгоряча приобрели концертный рояль, непонятно как пролезший в квартиру и с тех пор отнимающий у них полкомнаты. "Ну-ка, сыграй нам что-нибудь для души", - говорили ему, навсегда застрявшему на этюде Черни. Столько лет с тех пор прошло, и вот опять! - За нее столько заплачено, что не знаю, как до зарплаты дотянуть... Давай! Левым мизинцем Александр выбивает "Я". - Последняя буква в нашем алфавите. Помнишь, как я боролась с твоим ячеством, чувство коллективизма прививала? Давай-ка дальше. - Давай, сынок. Продемонстрируй. Он бьет мизинцем. Я! Я! Я! Дзынь. Конец строки. Остальное - молчание. За спиной. Которое сгустилось так, что может разрядиться ударом по затылку. Но мама вздыхает. - Наверное, правильно немцы говорили про писателей: "Гадят в собственное гнездо". Идем, отец. Сказал бы хоть спасибо. - Спасибо. - Не за что, - говорит отчим, а мама: - Самоутверждайся!.. 5 "Паспортный" возраст решено отметить коллективным нарушением. Среди прочих "запрещается" на задней обложке дневников, где "извлечения" из правил поведения для школьников, утвержденных Министерством образования СССР, с годами все сильнее возмущал запрет на посещение ресторанов без сопровождения. Пора, друг мой, нам приобщиться взрослых тайн, предположительно реющих под лепными сводами родительских времен в угаре пьяном, в дыму табачном... Выдвигается стул, колени сминают накрахмаленную скатерть. — 39 —
|