|
Самой же Шарлотте, судя по всему, было глубоко наплевать на внезапно возникшие «географические» особенности его произношения. Такие мелочи ее давно уже не волновали. – Да-а-а… и дверь в ванную лучше закрывать, пока ты там? На всякий случай? Не успела Шарлотта скрыться за дверью, как Эдам судорожно бросился наводить хотя бы видимость порядка. Первым делом он перестелил постель, сменив белье. Грязное постельное белье вместе с валявшимися на кровати предметами одежды он скинул прямо на пол. Тем временем в его мозгу и по всей его нервной системе пробегали в разные стороны как синаптические, так и дендритические группы импульсов, причем все это происходило одновременно. Он чувствовал, что вконец запутался. Ну что, спрашивается делать дальше? Нужно ли проявлять инициативу, и если да, то в каких пределах? К тому моменту, как Шарлотта вернулась, Эдам так ничего и не придумал. Услышав звук открываемой двери, он обернулся и просто онемел от изумления: Шарлотта улыбалась ему – нежно, робко и в то же время так очаровательно! Она опять подошла к нему вплотную, снова обняла его обеими руками, прижалась щекой к его груди – и он непроизвольно, но пылко сам обнял ее. Через секунду Эдам, все так же не понимая, что делает, подался вперед нижней частью тела, по всей видимости, рассчитывая, что ему удастся прижаться к ней лобком и бедрами, вот только… почему-то ничего не произошло. Шарлотта то ли случайно, то ли намеренно успела податься назад. – Ой, Эдам, Эдам, Эдам, – сказала она, и объект ее восхищения почувствовал, как шевелятся ее челюстные мышцы под прижатой к его груди щекой. – Когда-нибудь я смогу объяснить тебе… найду слова, чтобы объяснить… Знаешь, вчера ночью я молилась. Я просила Бога, чтобы он прибрал мою душу. Но я не смогла уснуть, а Бог присылает своих ангелов только за душами спящих. Ты такой хороший человек, Эдам. Я уверена, ты никогда в жизни не сделаешь ничего такого, из-за чего не сможешь спать… – Ш-ш-ш-ш. Перестань, Шарлотта, хватит заниматься самобичеванием. Ты же ничего плохого не сделала! Это с тобой поступили плохо – вот и вся разница. Шарлотта опустила руки и чуть отодвинулась. Однако сам Эдам при этом не стал убирать ладони с ее плеч, и они стояли, глядя друг на друга. Вот он, самый подходящий момент для поцелуя – долгого и страстного; но только во взгляде Шарлотты он не мог прочесть призывного «вот мои губы, поцелуй меня». Напротив, она покачала головой. – Извини, Эдам, – сказала она. – Я не хотела… Нельзя же в конце концов рассчитывать, что другие люди… — 659 —
|