Свидание вслепую

Когда Моно протянул руку за чашкой чая, Левантер заметил, что она дрожит.

– Вы плохо себя чувствуете? – спросил Левантер.

– Давно уже со мной такого не было, – сказал Моно. Он с трудом унял дрожь в руке, после чего поднял чашку чая.

– Что с вами? – спросил Левантер.

Моно назвал болезнь.

– Несколько месяцев назад мне поставили диагноз при обследовании, – сказал он, отхлебывая чай.

Левантер был ошарашен. Оказывается Моно, который всю жизнь посвятил тому, чтобы обогатить мировую науку знаниями о том, откуда клетки тела черпают жизненную энергию, лишен этой энергии; у него самого неизлечимая болезнь.

Моно было шестьдесят шесть лет. Он выглядел совершенно здоровым, продолжал заниматься своими исследованиями, участвовал в научных конференциях, а по выходным плавал на катере и гонял на спортивном автомобиле. Глядя на него, Левантер и представить себе не мог, что Жак Моно скоро умрет.

Левантеру с трудом удалось сохранить спокойствие.

– Вы проходите какое-нибудь лечение?

– Мне часто делают переливание крови, – Моно попытался сменить тему разговора. Он упомянул, что собирается ехать в Канны и предложил Левантеру составить ему компанию.

– Не будет ли такая поездка всего на один уик-энд слишком для вас утомительной? – спросил Левантер.

– Я хочу поехать туда не только на уикэнд, – ответил Моно.

– А как же с переливанием крови? Это можно делать и там? – спросил Левантер. Моно ничего не ответил. Левантер почувствовал, что у него перехватило дыхание. – Почему бы вам не остаться в Париже? Здесь есть все необходимое оборудование.

Моно пристально посмотрел на него.

– Чтобы машина крюком вытаскивала меня в жизнь? – резко спросил он. – Игра не стоит свеч.

Как-то отец Левантера заявил, что в каждый момент своей истории цивилизация – это результат чистой случайности плюс мысли и поступки одной-двух тысяч исключительных мужчин и женщин, большинство из которых знают друг друга явно или хотя бы понаслышке. Если бы ты оказался в их числе и захотел познакомиться с кем-нибудь из них, для этого бы потребовалось всего два-три посредника. Левантер выяснил, что независимо от области своих занятий все эти мужчины и женщины хотя бы часть своей жизни были мелкими инвесторами – рисковали личной энергией и средствами ради того, чтобы достичь каких-то непредсказуемых целей.

Однажды в крупном нью-йоркском издательстве Левантера остановил какой-то незнакомец и предложил ему познакомиться с его приятельницей, которая работала здесь редактором.