|
Большая пятиугольная комната с высоким окном была оклеена обоями цвета греческой терракоты. Четыре книжных шкафа, круглый стол с тремя стульями, два кресла под торшером, журнальный столик с аккуратной стопкой журналов, диван – кровать, письменный стол, буфет старинной работы. На стене «Охотники в снегу» Брейгеля. Жилище интеллигента. – Сейчас, сейчас, вода уже закипает! – Таня распахнула дверцу буфета, достала чашки, блюдца, ложечки, соломенные подставки, пузатый заварочный чайничек. Электрический чайник, примостившийся на подоконнике, зашумел, подавая признаки нетерпения. Закончив сервировать стол, Таня вытащила из буфета керамическую коробочку, осторожно извлекла из нее несколько щепоток травы и бросила в чайничек. Все правильно, чай нельзя брать ложкой, только пальцами. Большой чайник на подоконнике заклокотал и щелкнул. Таня вытащила его из подставки, поднесла к столу и, приподняв на уровень груди, аккуратно направила дрожащую струю кипятка в горловину. По мере наполнения, она потихоньку опускала руку, и, когда вода поднялась до самого верха чайничка, носик большого чайника почти коснулся горловины. На стол не пролилось ни одной капли. – Браво, Таня! – Мотл слегка похлопал одной ладонью о другую. – Четко исполнено. Спустя несколько минут Таня разлила чай по чашкам и пригласила нас к столу. Я осторожно сделал первый глоток. – Ну, как? – Мотл отпил из своей чашки и выжидающе поглядел на меня. – Неплохой чай, совсем неплохой. Можно даже сказать – хороший. Я отхлебнул еще глоток: – Спасибо, вкусно. – Мне приятно, что вам вкусно. Это Мотл меня научил так заваривать, ему спасибо. – Кто я, – потупил глаза Мотл. – Так, скромный труженик духовного фронта. – Но вы так и не ответили на мой вопрос, – продолжила Таня. – На какой из них? Вы не перестаете спрашивать. – На самый главный. Вы ускользаете от прямых ответов, начинаете говорить и тут же, будто улитка, прячетесь в домик легенд и побасенок. Неужели нельзя прямо и четко изложить предмет; кто захочет – примет, кто не захочет – плюнет. – Танюша, не вари воду, он так и делает, неужели не понимаешь? – В присутствие человека, Мотл, не говорят о нем в третьем лице. Сколько раз можно повторять? – Таня, проблема не во мне, – я отхлебнул еще глоток и одобрительно покачал головой. – Сегодня я рассказал вам несколько важных вещей. Концентрат, выжимку из многих книг. Глубокие истины, как правило, выглядят просто. Мода последнего столетия, расцвечивать, украшать идеи вычурными финтифлюшками, приучила с презрением относиться к тому, что выглядит незамысловато. Поэтому вам кажется, будто я ускользаю от вопросов. На самом деле, вы получили больше, чем в состоянии переварить. Отложите лекцию в сторону, вернитесь к ней через неделю. Поразмышляйте и снова отложите. Обещаю, чем больше вы станете размышлять над этим, тем больше ответов поднимут голову из песка. — 183 —
|