Мир без конфронтации или да здравствует конфликт!

Я не удивился бы, если бы такой текст сочинили в школе, есть у нас в рабочем районе, которая целиком сохранила советские порядки, пионер­скую и комсомольскую организации. Но эта престижная гимназия с уг­лубленным изучением английского языка претендует на соответствие со­временным условиям, как федеральная экспериментальная площадка она известна не только в Красноярске. Поэтому я не могу расценить появле­ние такого свода правил как случайный вывих.

М.Х. Его авторы скажут, что заботятся об эффективности учения, хотя скорее их заботит спокойствие учителя.

Б.Х. Уверяю тебя, они руководствовались благими намерениями и, услышав тебя, оскорбятся до глубины души. Вот почему мы должны про­верять себя, слушая свои тексты ушами других людей.

48_________________________________________________________МИР БЕЗ КОНФРОНТАЦИИ

Мне этот текст напоминает устав морского кадетского корпуса. Вот что важно: коллеги полагают, что они, обращаясь к архивам, длят исто­рию. И, скорее всего, будут утверждать, что восстанавливают гимназичес­кие традиции.

М.Х. Хотя напрочь вылетают из современного контекста.

Б.Х. Из правового контекста точно. Почти все перечисленное - вопи­ющее нарушение прав человека, полностью противоречащее Конвенции прав ребенка. Я тоже не исключаю, что среди педагогов найдутся его сто­ронники, а потому считаю необходимым познакомить с этим текстом всех, кто озабочен правами ребенка и реализацией программы толерантности.

М.Х. Но что, у вас нет своих правил? Нет сменной обуви? Никто не вста­ет, когда в класс входит учитель? И вообще жизнь иначе организована?

Б.Х. Да, иначе, хотя и сменная обувь есть, и за дисциплиной мы следим. С одним, но принципиальным отличием: в нашей гимназии правила не вменены, а непрерывно согласуются, хотя не все соблюдаются. Мы исходим из простого соображения: нельзя вводить правила, которые непременно будут нарушены! Категорически нельзя! Это порождает нигилизм, двоеду­шие, цинизм. Точно также нельзя давать домашние задания в объеме, с ко­торым невозможно справиться - они очень быстро будут дискредитирова­ны. Требования должны быть разумными, что подразумевает, в частности, принцип распределения: правила всегда должны соблюдать, как минимум, две инстанции - и ученик, и учитель. При этом учитель должен иметь пра­во и возможность запрещать, но так, чтобы запреты или ответное им сопро­тивление побуждали договариваться и определять границы дозволенных действий.

В любом случае ребенок должен понимать смысл того, что от него требуют. Когда пацану в первом классе говорят, что он должен чистить зубы, иначе к сорока годам у него зубы испортятся, это разговор взросло­го с самим собой или с кем-то еще, но никак не с этим малышом. Он ско­рее примет, что, не почистив зубы, получит подзатыльник. Вот это ему будет понятно. Хотя вопрос, почему получишь подзатыльник, останется одним из секретов взрослого. И они должны быть - не всегда и не во всем разумно быть открытым.