В поисках утраченного Я

Что же для этого следует предпринять? А просто взять и выйти из порочного круга долженствования. Хоть пря­мо сейчас, так, как это делают Счастливые. Рассмотрим первые шаги таких людей:

1. Я никому ничего не должен.

2. Повеяло ветерком свободы. Однако этого недостаточ­но, и естественным продолжением начатого пути стано­вится шаг второй: я никому ничего не должен, в том чис­ле и себе.

3. Если я никому ничего не должен, в том числе и себе, то и мне никто ничего не должен.

А раз так, то я без всякого принуждения снимаю свои притязания и претензии к людям — что, дескать, кто-то меня недоносил, недолюбил, недодал чего-то, недовоспитал. Ведь мне же никто не должен. А это значит, что все случившееся происходит исключительно по моей доброй воле. И тогда я уже буду не роптать и сетовать на то, что мало мне сделали добра, а благодарить за то, что сделали хотя бы и это малое добро. А в этом малом кроется поис­тине Великое.

На уровне же психологическом, житейском, речь идет о различии между двумя проявлениями души — Благо­дарностью и Завистью. Получается, что тот, кто благодарен, тот и счастлив. Завистник же, обрекая себя на не­избежность самоистязаний, низвергает себя собственно­ручно в ад. Выходит, что на отчаянный вопрос Чацкого «А судьи кто?» самым логичным ответом становится: «Мы сами себе и судьи». А как известно, каков Суд, та­кова и Судьба. Слова одного корня.

Толпа. Хорошо известное выражение «потерять ду­шу» с точки зрения конкретных обстоятельств означает «подчиниться чьему-либо влиянию». А в данном случае уже можно говорить не столько о потере души, сколько о ее добровольной передаче тому, под чье влияние мы норовим попасть или попали. Кто же подстерегает нас — на каждом углу, в каждый момент, чтобы тихо, вкрадчи­во или с криком, агрессивно, отнять нас у самих себя? Толпа. Ее основное свойство — жадное стремление всо­сать в себя, сделать частицей своей массы. Толпа — это алчный монстр, который питается человеческой душой. Однако при этом полезно уяснить, что толпа — это не только скопление тел на площади. Это всего лишь одно большое тело, физиологический организм. Мозг же тол­пы, ее собственный ум — социальные идеи, то есть идео­логия, а душа толпы — общественная мораль.

Поэтому толпа вовсе не есть хаос, она представляет собой весьма разумное и довольно хищное одушевлен­ное существо. Оно прожорливо и ненасытно. И если мы хотим сохранить себя, нам следует уберечь себя от тол­пы. Если прибегнуть к топографической символике, то уровень отношений Субъект — Толпа можно обозначить как горизонтальный. В принципе горизонтальны все межличностные отношения — производственные, семей­ные, дружеские. И они определяются тотальной властью законов толпы, стремящихся вытравить из человека вся­кую его индивидуальность, превратить его в дешевую ра­бочую силу для обслуживания самой Толпы. Вот почему по земле бродит несметное количество роботов и сомнамбул, даже и не подозревающих о том, что они — зом­би. Но, к счастью, существуют и более мощные влияния, нежели общественно-стадные, и они воплощаются в бы­тийном потоке, вертикально пронизывающем все наше существование. В своем качестве вечного и неограничен­ного источника и подателя жизни, непрерываемой силы и неиссякаемой энергии он совершенно не зависит от люд­ских горизонтальных установлений, хотя и пересекает их. Рождение и смерть, два основных факта в человеческой биографии, регулируются именно вертикально обуслов­ленными влияниями. И тот, кто научился и сподобился с ними взаимодействовать (этому, в сущности, и посвяще­но настоящее исследование), прорывается к таким воз­можностям, которые совершенно неведомы в плоскости горизонтального измерения.