ЭТОТ вышагивал прямо посередине шоссе – как и все они, он шел в город. Рэдрик обогнал его, прижав машину к обочине, и, обогнав, сильнее нажал на акселератор.
Поворот должен был быть где-то здесь. Рэдрик замедлил ход, всматриваясь в линию покосившихся домиков и заборов, протянувшихся справа. Старая трансформаторная будка... Столб с подпоркой... Подгнивший мостик через кювет... Рэдрик повернул руль. Машину подбросило на колдобине.
Аркадий и Борис Стругацкие. Пикник на обочине Величина интимной зоны зависит от статуса. (К данной информации следует отнестись предельно серьезно.) Чем выше статус лица, с которым нам необходимо общаться, тем на большую интимную зону ОНО претендует. Например, на торжественном мероприятии какой-либо фирмы всегда отчетливо видно, что подчиненные общаются с руководством на более почтительном расстоянии, чем между собой. Даже в курилках к НИМ близко никто не подходит! (Вспомните стол в кабинете начальника – это вам не стол секретарши.) Вообще, люди, поправляющие свою самооценку за счет статуса, очень болезненно переносят близкий контакт с рядовыми сотрудниками. У идентифицированных с креслом руководителей на лице сразу появляются признаки стресса, как только кто-нибудь из подчиненных приближается к ним (по своей инициативе), обращаясь с вопросом или предложением. Причина этого стресса заключена в непреодолимом желании отгородиться большей дистанцией (нагнать статус), уединиться, сесть в отдельный кабинет за длинный стол и оттуда с начальственным видом взирать. (Стоит ли им доставлять такую радость, мы обсудим чуть ниже. Они-то сами всегда будут отдаляться от нас на конфликтные расстояния.) – А ты его, значит, тащил, – сказала она. Она его не спрашивала, она утверждала. – Пер его, дурак, через всю Зону, кретин рыжий, пер на хребте эту сволочь, слюнтяй, такой случай упустил... — 98 —
|