|
Когда люди начали рассматривать действия Хейли сквозь линзы, окрашенные идеями о сверх-зависимости от лекарств, ее действия стали претворятся в истории, поддерживающие эти ярлыки. Когда эти истории стали распространяться в кругу людей, ответственных за лечение Хейли, они создали ей известную репутацию, которая опережала ее во время посещения клиники. Когда мама Хейли, Симон, встала на защиту дочери и попыталась добиться того, чтобы к жалобам ее дочери относились серьезно, о ней сложили историю, в которой она представлялась настырной и капризной персоной. Хейли и Симон стали все больше и больше ощущать свою отчужденность и атмосферу непонимания. Депрессия стала чаще наведываться в жизнь Хейли, а Симону часто глодала злоба. Злоба и депрессия виделись членами лечащей команды как дальнейшее подтверждение того, что Хейли и Симон были неприятными людьми, и вокруг стало циркулировать еще больше историй о том, какие они неблагодарные, неспособные сотрудничать и капризные. Слушая их историю, я был тронут тем мужеством и решительностью, которую проявили Хейли и Симон. Хейли, как минимум, дважды за предыдущие два года отвоевала свое возвращение от порога смерти. Хотя за это время большую часть времени она провела в больнице, и будущее ее было неясным, она строила планы по поводу своего поступления в колледж осенью. Симон проявляла страстную решимость в своем желании видеть, что ее дочери оказывают квалифицированную помощь. Она была намерена задавать трудные вопросы, читать специальные медицинские журналы и выслушивать мнения вторых и третьих лиц, если это могло придать осмысленность жизни ее дочери. Несмотря на то, что они ощущали дистанцию, отделяющую их от людей, призванных помогать им, они были убеждены, что к Хейли следует относиться как к достойному человеку с реальными проблемами, а не как к “сачку” или наркозависимой личности. Сразу же после нашей первой встречи я позвонил заведующему отделением, который был своеобразным “привратником” лечащей команды. Именно он был более других озабочен “ищущими внимания и лекарств аспектами поведения”. Я сказал, что только то встречался с Хейли и ее матерью, и (подавляя импульс сказать ему, что он пользуется неверной историей) и поинтересовался, каким образом, по его мнению, это могло бы быть полезным. Он заговорил о своем нарастающем неудовольствии, вызванном непомерными требованиями Хейли и Симон. Он перечислил несколько случаев, когда попытки кого-то из членов команды помочь Хейли в ее борьбе с болью и/или упадком духа заканчивались лишь провалом. Казалось, что, что бы они ни делали, это не было достаточно хорошо для Хейли и ее матери. На одном из самых последних многопрофильных совещаний, посвященных Хейли, кто-то обратил внимание на высокие дозы опиоидов, которые она принимает в течение столь долгого времени. Заведующий ощущал личную ответственность за “превращение Хейли в наркозависимого человека”. — 240 —
|