Как выжить в толпе и остаться самим собой

го помощника» и его персонификаций. И вопрос состо­ит уже не в том, как жить самому, а в том, как манипулиро­вать «им», чтобы его не потерять, как побудить его делать то, что вам нужно, и даже как переложить на него ответствен­ность за ваши поступки. В крайних случаях почти вся жизнь человека сводится к попыткам манипулирования «им». Сред­ства для этого могут быть различны: одни используют покор­ность, другие — «великодушие», третьи — свои страдания и т. д. При этом каждое чувство, каждая мысль как-то связаны с потребностью манипулировать «им», так что ни одно про­явление психики уже не может быть спонтанным, свобод­ным. ...Если «волшебный помощник» персонифицирован в живом человеке, то рано или поздно наступает разочарова­ние в нем, поскольку этот человек не оправдал возлагавших­ся на него надежд. Надежды были иллюзорны с самого нача­ла, потому разочарование неизбежно: ни один реальный че­ловек не может оправдать сказочных ожиданий. Иногда оно прекращается лишь с разрывом; затем обычно следует выбор дру­гого объекта, от которого вновь ожидается исполнение всех на­дежд, связанных с «волшебным помощником».

Все описанное выше в этом разделе главы можно было бы обобщить понятием, суть ко­торого сводится к тому, что какой-то человек «вяжется» не­которой зависимостью. Характер этой зависимости может быть как «сверху», так и «снизу», но от этого не зависит вопрос, кто кого использует. Использует другого в этой связи всегда тот, кто является инициатором этой зависимости, кто ее устанавливает. Показательна в этом плане речь баронес­сы Мюнхгаузен в суде на бракоразводном процессе. Жен­щина, которая сама ушла от мужа, изо всех сил противится разводу, прикрывая истинные свои мотивы благородными соображениями:

178

Как выжить в толпе и остаться самим собой

«— Трудно говорить, когда на тебя смотрят столько сочувству­ющих глаз. ...Не жалейте меня, господа! Подумайте о себе! Мно­го лет я держала этого человека в семейных узах и тем самым спа­сала от него общество. Теперь вы сами рубите это сдерживающее средство. Что ж... — Она ус­мехнулась и закончила с пафосом: — Мне жалко вас! Не страшно, что я брошена, страшно, что он СВОБОДЕН!» (Го­рин Г. «Тот самый Мюнхгаузен»)

Многие люди никак не против того, чтобы их опутыва­ли сетями таких зависимостей окружающие. Они даже вы­игрывают в чем-то, удовлетворяя свои определенные невро­тические потребности. Свободолюбивый же человек всегда от таких пут страдает, даже если он в них оказывается «со­бакой сверху», так как они всегда лишают его главной цен­ности в жизни — свободы. Представьте, что к вашей ноге привязана на бечевке пустая консервная банка. Таскать ее за собой, конечно, не тяжело, но невольно начинаешь себя ограничивать в движениях, чтобы лишний раз ваш «спут­ник» не подал своего «голоса». Так и посторонние связи и зависимости иной раз раздражают. Вот для примера такая ситуация: вы с приятелем путешествуете по реке на плоту. Каждый сидит на своей стороне и гребет одним веслом. У вас гребок помощнее, и для того чтобы плот шел ровно, вам иногда надо делать паузы в своей гребле, дожидаясь, когда ваш партнер выровняет своим веслом курс плавсредства. Но у приятеля есть некоторые психологические особенности, которые побуждают его грести только тогда, когда гребете вы. Допустим, грести вместе с вами его заставляет обострен­ное чувство долга, а прекращает работать веслом вместе с вами он из-за сильного нежелания работать тогда, когда другие отдыхают. В итоге вы оказываетесь в положении, когда от ваших желаний зависит поведение человека, и это