|
— Иди ты. Кто сказал? Как это?.. Кто всю жизнь может спать? — Ну вот ты, например, хотя уже немножко проснулся... Не знаешь, что много-много жизней еще в тебе. Сознание — орган саморазобщения, понимаешь?.. Я доказал. БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК Юрий Борисович Линцов (назовем его так) заведовал некой кафедрой некоего института. Это был крупный специалист в одной из областей математической логики, автор нескольких монографий, обладатель титулов, премий и прочая. Юлий Борисович успевал всюду, ориентировался и был на виду. Один раз выступил с популярной лекцией в Политехническом музее. Читал он замечательно — во всяком случае, Академик, бывший среди немногих его внимательных слушателей, ушел в полном восторге. Линцов с той поры не сходил с его уст. Через какого-то взрослого знакомого математика сумел достать из научной библиотеки чуть ли не все его работы и прочитал от корки до корки. Я, понятно, мог этому только отдаленно сочувствовать, пожалуй, даже слегка ревновал. Один раз за игрой в Пи-футбол это прорвалось. — И чего ты нашел в своем этом Хренцове?.. Погоди, сейчас мой удар, был угловой. Тьфу... Чего он там тебе такое открыл? — Шесть—один. Объяснить сложно, специальная терминология. Линцов — личность, понимаешь? Личность в науке. Аут. — А что, остальные там в вашей науке без личностей, что ли? — Проявить самобытность — тебе пенальти — достаточно сложно. А он сумел. Семь—один. — Ну и что? Ты тоже проявляешь самобытность. Я тоже проявляю самобытность. Семь—два. 164 — Не жульничай, положение вне игры. Слушай, Кот, а ты мне подал идею. Его идеи всегда возникали по каким-то немыслимым поводам, по непостижимым касательным, скакали, как блохи, куда-то вбок. На этот раз идея была простенькая и бредовая: собственной персоной явиться к Линцову. На работу. Поговорить. Обоснование звучало так: ЛУЧШЕ ОДНАЖДЫ, ЧЕМ НИКОГДА — мне понравилось. Дней десять Клячко, не разгибая спины, сидел и строчил, вычеркивал и строчил, рвал бумагу и снова строчил — такого с ним никогда не бывало, он работал всегда сразу набело. ОН СОСТАВЛЯЛ ВОПРОСЫ. Когда все было наконец готово, он, страшно мигая, протянул мне аккуратно исписанный лист бумаги и попросил прочесть. — 117 —
|