Исповедь гипнотизера. Книга 2. Кот в мешке

Клячко стоит, мигает. Трясется, как в предсмертном ознобе.

В этот миг я его предал.

— Собери,— лениво говорит Иваков, указывая на рассыпавшийся коробок.

— Не соберу,— говорит Клячко, но не говорит, толь­ко смотрит и почему-то перестает мигать.

Все приготовились к привычному зрелищу профес­сиональной расправы. В этот миг я предал его в тыся­ча первый раз.

Иваков на четыре года старше и на 15 килограммов тяжелее. Иваков понимающе смотрит на Клячко свер­ху вниз. Иваков слегка ухмыляется правой одной сто­роной своего лица. Иваков ставит левую ногу чуть-чуть на носок. Иваков сценически медлит. Небрежно смазы­вает Клячко по лицу, но... Тут, очевидно, Получилась какая-то иллюзия восприятия — Иваков как бы сделал, но и не сделал этого. Ибо — трик-трак — невесть откуда взявшимся профессиональным прямым слева Клячко пускает ему красную ленточку из носу и акаде­мическим хуком справа сбивает с ног. Четко, грамот­но, как на уроке. Но на этот раз никто, в том числе и я, своим глазам не поверил. Да и самого Клячко в этот момент как бы не было, только траектории кулаков.

Иваков встает с изумленным рычанием. Иваков дела­ет шаг вперед, его рука начинает движение, и кадр в точности повторяется. Иваков поднимается опять, уже тяжело, как бы бьет, и еще раз — трак-тарарик — то же самое в неоклассическом варианте: хук в нос слева, прямой в зубы справа и еще четверть хука в челюсть, вдогон. Нокаут.

Иваков уползает, окровавленный и посрамленный. Убегает наконец и что-то сообразившая кошка. Но вот она, непригодность для жизни — с Клячко сделалось что-то невообразимое, он сам тут же и уничтожил

156

плоды незаурядной победы, сулившей ему принципи­ально иной статус. Иваков-то уполз, а Кляча упал на землю, Кляча зарыдал, завыл благим матом, забил­ся в судороге — короче, с ним вышла типичнейшая ис­терика и, хуже того, тут же его стошнило, чуть не вы­вернуло наизнанку... Все сразу потеряли интерес, ра­зошлись. Мы с подоспевшим Яськой насилу дотащили его домой: у него подкашивались ноги, он бредил, уверял, что теперь должен улететь. "Куда?" — "В Тибет... В Тибет... Все равно..." Недели две провалялся с высо­ченной температурой.

Целый месяц со дня на день мы ждали расправы со стороны Ивакова и его киксов, но Иваков куда-то пропал.

МАЭСТРО ЗАЕДИНИЧЬЯ