Ради чего? Записки спортивного психолога

Буду тронут до слез, когда в полседьмого утра увижу Владимира Владимировича, в бе­лой рубашке и галстуке, спустившимся к на-

194

шему автобусу, чтобы проводить меня. Хотя вечером, когда я зашёл к нему попрощаться и просил его не вставать из-за меня так рано, он ответил: «Нет, Вы Владика вчера прово­дили (Владислав Александрович Третьяк уез­жал в четыре часа утра), и я Вас провожу».

• Уезжайте Вы из этой Швейцарии, и бу­
  дем работать вместе, — сказал я ему свою
  последнюю фразу.
• Так не зовут! — ответил он.

...Так и вспоминаю лицо Владимира Вла­димировича и эти его слова: «Не зовут».

Да, тренеры часто осложняли мою рабо­ту, но именно их я вспоминаю в свою труд­ную минуту. Наши лучшие победы вспо­минаю я, у них нахожу психологическую поддержку.

...И сейчас думаю о тренере, о той траги­ческой трансформации, происходящей с его личностью, когда в один «прекрасный» мо­мент (а развал личности — процесс мгно­венный!) он сам, не подозревая о том, что с ним случилось, перестает быть тренером.

На моих глазах такая «тренерская смерть» случалась со многими, и я это чувствовал, помню, не только в связи с информацией о серии поражений его команды или об ошиб­ках тренера как педагога, повлекших за со­бой конфликты с игроками (свидетели под­твердят мои слова: «Романцеву конец», ко­торые я произнес, узнав об отчислении из «Спартака» истинного спартаковца по био­графии и духу Андрея Тихонова), но чаще по изменившемуся имиджу этого человека, а ещё точнее — по выражению его глаз. Будто застывало в глазах тренера постоянное и не-

195