Только один пример, хотя подобных интервью было с десяток: «Если вы посмотрите новую программу Ягудина, то увидите, что там нет никакой хореографии. Есть вступление, задающее философскую ноту. Затем ничего нет в течение тех полутора минут, когда он прыгает. Потом начинается яркая часть: «дорожка», где он фехтует, или вытягивает себя за шиворот из башни, или срывает маску. Потом — опять ничего. Это художественное решение программы носит не хореографический, а пантомимический характер. Ведь Ягудина нельзя распрямить, заставить проехать в «бильман-не», принять величественную позу... Это будет не то». (Алексей Мишин: «В войне за золото все средства хороши»; газета «Весь спорт Петербурга»; 28 января, 2002 г., с. 15—17). Я не сразу принял решение знакомить Лёшу с откровениями его бывшего тренера, боялся, что это будет эмоционально подавлять его и в конечном итоге ослабит его волю. Но появлялись новые интервью, и я понимал, что они могут рано или поздно попа- 202
—Лёша, обязательно прочти это. Когда Он читал одну газету за другой, и скулы его сжимались все крепче. И на тренировку мы проследовали в абсолютном молчании. И только те, привычные слова: «Ну я понёсся!» — услышал я за все время тренировки. А затем на льду он показал идеальное катание. Тогда Татьяна Анатольевна и сказала мне те слова: —Боюсь, рано он вошёл в форму. Но это была не «форма», а другое: он был сверхсконцентрирован, так как именно сегодня, после прочитанного о себе, ему крайне важно было убедиться, что на самом деле у него всё есть и он готов как никогда к самой жестокой борьбе за победу. Это была генеральная репетиция! ...И на другой день выражение его лица было таким же суровым. Было ясно, что прочитанное внесло в его душевное состояние некоторые изменения, и они, с одной стороны, сделали ожидание старта более мучительным, но, с другой стороны, укрепи- 203 лась решимость ни в чем себя не жалеть и все отдать для победы, абсолютно всё! — 104 —
|