Разноцветные белые вороны

— Что у нас есть?! Ничего! Ничего мы не нажили за свою жизнь!.. Не умеем мы... Мы не из таких... Нищие мы, нищие... Нищими родились, нищими и умрем.

И как только люди Бога не боятся гневить такими причитаниями? Разве подлинная нищета такая? Разве не видели они по телевизору эфиопских детей с раздутыми от голода животами? Разве не знают, что настоящие бедняки живут в картонных будках с земля­ным полом, без ванны, туалета и даже электричества, спят вповалку на одном матраце, едят жидкую похлеб­ку из чего попало. И ложась вечером спать, далеко не всегда уверены, что завтра им удастся поесть даже эту бурду... Вообще очень полезно почаще вспоминать, что между двумя крайними степенями того или другого качества (богатство — нищета, щедрость — жадность, счастье — горе) существует множество градаций. Ре­бенку же навязчивая манифестация нищеты наносит непоправимый вред. У такого ребенка формируется психология жалкого, всеми униженного и обиженного «маленького человека». А ведь такой человек только в фильмах Чаплина да в романах Диккенса кажется трогательным. В жизни он не только жалок, но и страшен. Он с детства усвоил, что в мире все для богатых и сильных, а он — бесправная букашка, с которой можно сделать все, что угодно. Поэтому кровь его отравлена завистью, ненавистью и страхом. Такой человек несчастлив сам и за это считает себя вправе делать несчастными окружающих.

А бывает и другой вариант. Ребенок с более сильной волей может не выдержать такого психологического гнета, такой беспросветности и взбунтоваться. Но это будет не тот нормальный подростковый негативизм, который принято называть «трудностями переходного возраста», а разрушительный, искажающий личность бунт сына против Отца. Бунт по типу «гибель богов». Ибо родители для ребенка — боги. А боги не могут себе позволить быть бессильными и несостоятельными. (Именно поэтому нельзя говорить ребенку: «Мы никогда не разбогатеем».) Богов, в крайнем случае, может посещать временное бессилие. Иначе их низвер­гают и назначают новых. Или занимают их место.

— Ага, вы нищие? Вы слабые? Ну и считайте свои проклятые копейки! У меня будет другая жизнь! Я докажу... Я добьюсь... Я далеко откачусь от яблони. Так далеко, что все забудут, на какой яблоне я вырос...

И он доказывает. Он добивается. Но даже построив хрустальный дворец и «откатившись» за тридевять земель, он никогда не будет счастлив. Потому что нарушение иерархии «родитель -ребенок» приводит к тягчайшим деформациям личности.