Пиар белый и черный. Технология скрытого управления людьми

Легковерие

Продолжим цитировать Г. Лебона.

«Мы уже говорили, описывая толпу, что одним из ее общих свойств является необыкновенная податли­вость внушению. Мы указывали, что в любой челове­ческой агломерации внушение становится заразительным, и этим объясняется быстрое ориентирование чувств в известном направлении.

Какой бы нейтральной ни была толпа, она все-таки находится чаще всего в состоянии выжидательного вни­мания, которое облегчает всякое внушение. Первое формулированное внушение тотчас же передается вследствие заразительности всем умам, и немедленно возникает соответствующее настроение. Как у всех су­ществ, находящихся под влиянием внушения, идея, овладевшая умом, стремится выразиться в действии. Толпа так же легко совершит поджог дворца, как и какой-нибудь высший акт самоотвержения; все будет зависеть от природы возбудителя, а не от тех отноше­ний, которые у изолированного индивида существуют между внушенным актом и рассудочностью, противо­действующей его выполнению».

Преувеличение и односторонность чувств

Каковы бы ни были чувства толпы, хорошие или дурные, характерными их чертами являются односто­ронность и преувеличение. В этом отношении, как и во многих других, индивид в толпе приближается к при­митивным существам. Для него тут нет ни оттенков, ни переходов, он воспринимает все впечатления в це­лом. В толпе преувеличение чувств обусловливается еще и тем, что это самое чувство, распространяясь очень быстро посредством внушения и «заразы», вызывает всеобщее одобрение, которое и содействует в значи­тельной степени увеличению его силы.

«Односторонность и преувеличение чувств толпы, — говорит Г. Лебон, — ведут к тому, что она не ведает ни сомнений, ни колебаний. Подобно женщине, толпа всегда впадает в крайности. Высказанное подозрение тотчас превращается в неоспоримую очевидность. Чув­ство антипатии и неодобрения, едва зарождающееся в отдельном индивиде, в толпе тотчас же превращается у него в самую свирепую ненависть».

«Сила чувств толпы еще более увеличивается отсутст­вием ответственности, особенно в толпе разнокалибер­ной. Уверенность в безнаказанности, тем более сильная, чем многочисленнее толпа, и сознание значительного, хотя и временного могущества, обусловленного чис­ленностью, дает возможность скопищам людей прояв­лять такие чувства и совершать такие действия, кото­рые невозможны для отдельного человека. В толпе дурак, невежда и завистник освобождаются от сознания свое­го ничтожества и бессилия, заменяющегося у них со­знанием грубой силы, преходящей, но безмерной. К не­счастью, преувеличение чаще обнаруживается в дурных чувствах толпы, атавистических остатках инстинктов первобытного человека, которые подавляются у изо­лированного и ответственного индивида боязнью на­казания. Это и является причиной легкости, с кото­рой толпа совершает самые худшие насилия».