|
«Все в порядке, Ру, я иду», говорил Кролик. Но Пух кое-что придумал. Двумя водоворотами ниже Ру он встал с длинным шестом в лапах, а Канга подбежала и перехватила другой конец, и они держали его поперек реки; и Ру, все еще с гордостью лопоча «Поглядите, как я плыву», зацепился за шест лапами и взобрался на него. «Ты видела, как я плыл», возбужденно запищал Ру, пока Канга его распекала и вытирала. «Пух, ты видел, как я плыл? Это называется плаванье, то, что я делал. Кролик, ты видел, что я делал? Я плыл! Хэлло, Поросенок. Я говорю, Поросенок! Что ты думаешь я делал? Я плыл! Кристофер Робин, ты видел, как я…» Но Кристофер Робин не слушал. Он смотрел на Пуха. «Пух», сказал он, «где ты взял этот столб?» «Я просто нашел его», говорит Пух. «Я подумал, он может пригодиться. Я его просто подобрал». «Пух», говорит Кристофер Робин торжественно. «Ты открыл Северный Полюс». «О!», говорит Пух. И-Ё сидел все еще с опущенным в воду хвостом, когда все вернулись к нему. «Скажите Ру, чтобы пошевеливался. Эй, кто-нибудь», сказал И-Ё. «У меня хвост отмерзнет. Я не хотел муссировать эту тему, но это так. Хвост у меня замерз». «А вот и я», пропищал Ру. «О, ты здесь». «Ты видел, как я плыл?» И-Ё вынул хвост из воды и помотал им из стороны в сторону. «Как я и предполагал», говорит, «атрофированы все нервные окончания. Полное окоченение. Вот как это называется. Полное Окоченение. Ладно, поскольку никому нет дела, будем считать, что ничего не произошло». «Бедный старый И-Ё», сказал Кристофер Робин. Он взял носовой платок и вытер им хвост. «Спасибо тебе, Кристофер Робин, ты тут единственный, кто хоть что-то смыслит в хвостах. Они – ни черта не понимают. Что ж с них спрашивать, у них нет воображения. Для них хвост это не хвост, это не хвост, а Бесполезное Продолжение Спины». «Не бери в голову, И-Ё», говорит Кристофер Робин, вытирая его насухо. «Теперь лучше?» «Теперь он чувствует себя более похожим на хвост. Он вновь Принадлежит , если ты понимаешь, что я имею в виду». «Хэлло, И-Ё», сказал Пух, подходя к ним со своим Полюсом. «Хэлло, Пух. Спасибо тебе, но я буду в состоянии пользоваться им только через день-два». «Чем пользоваться?», спросил Пух. «Тем, о чем мы говорим». «Я ни о чем не говорил», сказал Пух, сбитый с толку. «Опять ошибка – я думал, ты говорил, как тебе жаль – по поводу моего хвоста, который окоченел, – и не можешь ли ты чем-нибудь помочь?»[41] «Нет», говорит Пух, «это был не я», говорит. Он подумал немножко и затем добавил участливо: «Возможно, это был кто-то еще». — 66 —
|