|
А теперь все другие говорят: «А как же Мы?» Так что, может, лучше всего перестать писать Интродукцию и приступить к самой книге. А.А.М. Глава 1. ПчёлыЭто – Эдуард Бэр, в данный момент спускающийся по лестнице, – bump, bump, bump , – затылочной частью своей головы, позади Кристофера Робина. Это, насколько он знает, единственный способ спускаться вниз; правда, иногда он чувствует, что на самом деле можно найти другой способ, если только остановиться, перестать на секунду делать bump и сосредоточиться. А иногда ему кажется, что, возможно, иного пути нет. Тем не менее, он уже внизу и рад с вами познакомиться. Winnie Пух. Когда я впервые услышал его имя, я сказал, точно так же, как вы теперь собирались сказать: «Но я думал, он мальчик?» «Ну да», говорит Кристофер Робин. «Тогда ты не можешь называть его Winnie»[6]. «Не могу». «Но ты сказал…» «Его зовут Winnie-ther- Пуx. Ты что, не знаешь, что значит ther?»[7] «А, да, теперь да», быстро говорю я и, надеюсь, вы тоже, потому что других объяснений все равно больше не будет. Иногда Winnie Пуху нравится игра – спуск по лестнице, – а порой он любит тихо посидеть перед камином и послушать истории. В тот вечер… «Как насчет истории», говорит Кристофер Робин. «Насчет какой истории?», говорю. «Не может ли твоя светлость рассказать Winnie Пуху одну?» «Может, и может», говорю, «а какого рода истории ему нравятся?» «О нем самом. Потому что он ведь у нас тот еще Медведь!» «О, понимаю!» «Так что не могла бы твоя светлость?» «Попробую», говорю. Итак, я попробовал. Однажды, давным-давно, вероятно, в прошлую Пятницу, жил-был Winnie Пух, жил он в Лесу сам по себе под именем Сандерс. «Что значит „под именем“?», говорит Кристофер Робин. «Это значит, что имя было написано у него на двери золотыми буквами, а он под ним жил». «Winnie Пух в этом не вполне уверен», говорит Кристофер Робин . «Все нормально», говорит ворчливый голос. «Тогда я продолжаю», говорю . Однажды во время прогулки по Лесу он подошел к открытому месту на середине Леса, а в середине этого места стояло огромное дубовое дерево и с верхушки дерева раздавалось громкое гудение. Пух сел у подножья дерева, положил голову на лапы и стал думать. Прежде всего он сказал себе: «Это гудение что-то да значит. Нельзя просто вот так гудеть, гудеть и гудеть без всякого смысла. Если оттуда раздается гудение, значит, это кто-то гудит, и я знаю только одну причину, которая заставила бы меня гудеть, – это если бы я был пчелой». Он еще довольно долго размышлял и после этого сказал: «А единственный резон быть пчелой, который я знаю, состоит в том, чтобы делать мед». — 31 —
|