|
Они поблагодарили его и устроились так удобно, как только могли. «Потому что, видишь ли, Сыч, мы торопились к тебе, чтобы поспеть вовремя к… к тому, чтобы тебя увидеть, прежде чем мы снова уйдем». Сыч торжественно кивнул. «Поправьте меня, если я заблуждаюсь», сказал Сыч, «но не прав ли я, высказав предположение, что на дворе сегодня весьма Бурный день?» «Весьма», сказал Поросенок, который мирно оттаивал уши и мечтал только об одном: в целости и сохранности добраться до своего дома. «Так я и думал», говорит Сыч. «Именно в такой бурный день мой дядя Роберт, чей портрет ты видишь на стене справа, как раз вернулся утром с… Что это?» Раздался громкий треск. «Берегись!», заорал Пух. «Берегись часов! Поросенок, с дороги, я на тебя падаю». «На помощь!», кричал Поросенок. Пухова сторона пространства медленно запрокидывалась вверх, а его стул скользил вниз на стул Поросенка. Часы мягко сползли по камину, волоча за собой вазу, пока все это не грохнулось на то, что некогда было полом. Анкл Роберт, собираясь заменить собою каминный коврик, притащил вместе с собой часть стены, в то время как ковер встретился с Пуховым стулом как раз в тот момент, когда Пух собирался его покинуть, и вскоре вообще стало очень трудно вспомнить, где находился север. Раздался еще один страшный треск. Затем наступило молчание. В углу комнаты начала извиваться скатерть. Затем она свернулась в клубок и покатилась по комнате. Потом она два раза подпрыгнула, и из нее высунулись два уха. Они покатились опять по комнате и развернулись. «Пух», нервно сказал Поросенок. «Да?», говорит один из стульев. «Где мы?» «Я не вполне уверен», сказал стул. «Мы – мы в доме Сыча?» «Я думаю, так, потому что мы только что собирались пить чай, а мы его так и не пили».[80] «О», говорит Поросенок. «Ладно, а Сыч что, всегда почтовый ящик держит на потолке?» «А что он – его держит?» «Да посмотри». «Не могу», говорит Пух, «у меня на лице что-то сидит. А это, Поросенок, не самое лучшее положение вещей, чтобы смотреть на потолок». «Ладно, в общем, он там». «Ладно, может, он его поменял», говорит Пух. «Просто для разнообразия». Под столом, в углу комнаты, послышалось трепыхание, и перед ними снова предстал Сыч. «Поросенок!», сказал Сыч в высшей степени раздраженным тоном. «Где Пух?» «Я не вполне уверен», говорит Пух. Сыч изменился в голосе и страшно нахмурился. «Пух», сказал Сыч сурово, «это ты сделал?» «Нет», скромно говорит Пух, «не думаю ». «Тогда кто же?» «Я думаю, это ветер», сказал Поросенок. «Я думаю, твой дом опрокинуло ветром». — 118 —
|