Уподобляя философов офицерам генштаба, в глубоком уединении обдумывающим планы предстоящих сражений, А. Швейцер, утверждал, что если они не разрабатывают для своего поколения планы его борьбы, то нижестоящие офицеры (сиречь политические и экономические лидеры) поведут нас как в идеях, так и в практических делах — от авантюры к авантюре. Метко и зловеще звучат эти выводы. Кому-кому, но уж нам, народу России и всего бывшего Советского Союза, с авантюрами разного размаха и масштаба приходилось встречаться многократно. От взрывной “сплошной коллективизации” до очковтирательной “ваучеризации”, от антиалкогольного аскетизма до исступленного воспевания любых гедонистических “радостей жизни”, от сурового запрета религии до жесткого устранения из прессы и средств массовой информации любых намеков на свободомыслие и атеизм. Люди нуждаются в высшем ориентировании. Утверждается, что его может дать только религия. Да, она его дает, в разных конфессиональных формах, в соответствии с историческими традициями той или иной страны. Но не следует забывать, что религия обращена к Откровению, вере. непосредственному общению личности с Демиургом, Творцом, Вседержителем. Не следует забывать также и о том, что и сама религия не обходится без философии, опирающейся не только на “канон” и прикосновение к Тайне, но и на активно работающую собственную человеческую мысль. Все мировые религии, помимо теологической теории (богословия), обрастают и религиозно осмысленной, но все же философией (а не теологическими конструкциями). Недаром многие четко религиозно акцентированные философские авторы России (от С. Л. Франка до нашего современника С. С. Хоружего) подчеркивают в своих трудах, что они не богословы, а именно философы. И философы не могут не заниматься человеком и человечеством. Исторически изменчив предмет философии, преходящи формы теоретической рефлексии над предельными основаниями бытия, сугубо конкретны ее эпохальные задачи, неравноценны те или иные темы, обсуждаемые в рамках ее компетенции. Все объяснимо: меняется мир, возникают новые коллизии человеческой истории и, концептуально выражая их, видоизменяется сама философия. Но любые изменения и преобразования философии, пестрота и калейдоскопичность течений и авторских сочинений не могут отменить или задвинуть в тень главную функцию философии как составляющей духовного мира человека и человечества. Всемирно-историческое назначение философии как теоретического самосознания состоит в том, чтобы внести смысл в жизнь, человеческий смысл. Там, где вся система естествознания в полном соответствии со своей спецификой видит объективно обусловленный закономерный процесс, стремясь устранить из него что бы то ни было субъективное, там философия ищет и находит возникший в живой человеческой деятельности имманентный смысл жизни человечества, процесса всемирной истории. — 14 —
|