В зеркале философии

Философия нужна сегодня не только “высоколобым” и “высокобровым”, а всем, кто желает не плыть по жизни, как щепка в мутном потоке, а пытается понять — кто же “я”, кто же “мы” и что с “нами” происходит и может произойти.

Философия непреходяща именно потому, что она осмысливает проблему собственного человеческого бы­тия. Человек выходит всегда за рамки наличной си­туации (трансцендирует). Другие области духовного освоения мира всегда частичны. Философия (как и религия, имеющая с философией общую предметную область) всегда универсальна. Так, например, историк может воспроизвести схему или дать картину истори­ческого процесса. Осознать его смысл может лишь философ. И когда историк за это берется, он стано­вится философом; это же касается естествознания, пси­хологии, относится к искусству, морали и т. д.

Мировая философская классика настаивает на том, что философия должна помочь людям выявить свои принципиальные жизненные ориентации. И не толь­ко индивида, но и всего рода людей. И. Кант полагал, что при посредстве разума, на основе одних лишь по­нятий (т. е. философски) можно выявить необходи­мые и существенные цели человечества. Именно — человечества. Кому же прежде всего необходима фи­лософия? Избранным и особо отмеченным? Или всем и вся? Правителям или плебсу? Отметим прежде все­го, что лица, стоящие у власти, правящая элита, как персонажи, к философии не очень-то склонны. Их не тянет к тому, чтобы упиваться логическими тонкос­тями, перебирать афоризмы, вдыхать аромат нетлен­ных духовных ценностей. Как верно заметил амери­канский социолог Райт Миллс, в США мало людей, совмещающих в себе власть и знание. Типичный пред­ставитель нынешних высших кругов — это человек посредственного ума, иногда это добросовестный че­ловек, но все же посредственность. Такие характерис­тики вполне приемлемы и к нашим отечественным номенклатурным верхам как прошлым, так и нынеш­ним. Бойких и хватких, пробойных и сообразитель­ных там “навалом”, а вот причастных к мудрости маловато. От Н. Подгорного до В. Шумейко найдется немало лидеров, “стоящих во главе” и вряд ли могу­щих быть названными масштабными мыслителями.

Правящие и распоряжающиеся, обладатели денег, власти и престижа не нуждаются в интеллигентнос­ти, им не присуще стремление быть “философами на троне”. Марк Аврелий не их кумир. Судить и вер­шить они приспособились, опираясь на помощников и экспертов, спич-рейтеров и менеджеров.