Собственность и государство

В новейшее время это воззрение получило во Франции решительный перевес. Так например, Тьер, в своей книге "О собственности", доказывает, что в праве собственности заключается право дарить, а с последним неразрывно связано и право передавать имущество по наследству.

Наконец, германский идеализм, в лицо высших своих представителей, с полным авторитетом высказался в пользу происхождения наследства из естественного закона, и притом в двояком направлении, субъективном и объективном, сообразно с двоякою точкою зрения идеалистической философии.

Представитель субъективного идеализма, Кант, выводил наследство из права завещания. По его теории переход имущества совершается здесь посредством соединения воль. Мы видели уже, что Кант всякое право выводил из идеального отношения, отрешенного от фактических данных. То же начало прилагается и здесь: в минуту смерти воли совпадают. И хотя наследник не высказал еще своего согласия, но он в минуту смерти завещателя приобрел преимущественное перед всяким другим право принимать или не принимать наследства. Поэтому имущество не может рассматриваться как ничье. Распространение предписаний и запрещений естественного закона за пределы личной жизни Кант считает несомненною принадлежностью умозрительных законов разума. Поэтому завещания должны рассматриваться как имеющие силу прямо по естественному закону. Что же касается до наследования без завещания, то оно, по мнению Канта, в естественном состоянии немыслимо[99].

Гегель, напротив, согласно с своею объективною точкою зрения, придает главное значение наследованию по закону. Семейство, по его учению, представляет собою общее и продолжающееся лицо, с постоянным имуществом, на которое каждый его член имеет свое Право. Отцу семейства принадлежит только распоряжение. С его смертью подчиненные члены вступают в принадлежащее уже им право; в этом заключается существо наследства. Но с расхождением семьи и с большим и большим отдалением степеней родства, это право слабеет и становится менее определенным. Вследствие того здесь выдвигается личное начало, именно, право распоряжаться своим имуществом в пользу друзей. На этом основано завещание. Здесь нравственное начало заменяется произволом; поэтому завещание не может иметь силы в противоречие с семейным правом. Только с ослаблением последнего оно получает значение, да и тут оно, по выражению Гегеля, всегда имеет в себе что-то противное и неприятное. На том же основании Гегель отвергает и установление фидеикоммиссов и субституций. В них, по его мнению, выражается произвольное предпочтение, отмеченного рода настоящей семье, основанной на любви[100].