|
Эти мысли основаны на преувеличении начала самого по себе верного. Идея завещания предполагает не реальное продолжение существования, и еще менее реальное происхождение одной души от другой, а идеальное продолжение, то есть продолжение воли, которое, в свою очередь, основано на том, что человек и в настоящем живет будущим, простирающимся далеко за пределы физической его жизни. Бессмертие души составляет дальнейший постулат этой идеальной природы человека, но не оно заключает в себе юридическое основание наследования, и вовсе не требуется, чтобы умерший рассматривался как вечный хозяин своего имущества: достаточно, чтобы уважалась его воля. Преувеличение в понятиях Лейбница объясняется тем, что "Новая метода правоведения", в которой он высказал этот взгляд, была не более как юношеское произведение, которому он сам впоследствии придавал мало значения. Вернее взглянул на этот предмет Вольф. Он, подобно Гуго Гроцию, производил завещание прямо из права собственности. Так как собственнику принадлежит право располагать вещью по усмотрению, то от него зависит, передать ее другому под теми условиями, какие он сам положит, следовательно, и после смерти, с сохранением до того времени права пользования и права отмены; а таково именно значение завещаний[93]. Но Вольф не остановился на праве завещания. Возводя все юридические отношения к нравственным обязанностям, он и наследование по закону выводил не из подразумеваемой воли умершего, а из обязанности родителей заботиться по возможности о благосостоянии детей. На этот раз вывод из нравственного начала был верен, ибо в семейном праве сочетаются нравственные начала с юридическими. Однако для вывода юридических отношений односторонней нравственной обязанности было недостаточно. Поэтому Вольф в наследственном праве, так же как и в отношении родителей к детям, видел подобие договора (quasi contractus), в силу которого дети приобретают собственное право на наследие родителей, право, которое не может быть у них отнято иначе как по справедливой причине (§ 921, 924, 928). Что касается до боковых родственников, то в отношении к ним нет прямой юридической обязанности. Предоставление им наследства основано, по мнению Вольфа, на воздаянии за благодеяния общего родоначальника. Но так как эта обязанность несовершенная, то умирающему предоставляется право передать наследство и постороннему. Только при недостатке завещания следует толковать волю умершего сообразно с его нравственными обязанностями, вследствие чего наследство идет к боковым родственникам по степени их близости к умершему (§ 830, 933). — 146 —
|