Собрание сочинений

с их способностью взаимодействия. И тогда, если мы и не сможем со всей

ясностью постичь бытие и небытие, то, по крайней мере, не окажемся,

насколько это допускает способ теперешнего исследования, несостоятельными в

их объяснении, если только, говоря о небытии, что это действительно

небытие, нам удастся уйти отсюда невредимыми.

Т е э т е т.Конечно, надо так сделать.

Ч у ж е з е м е ц.Самые главные роды, которые мы теперь обследуем, это -

само бытие, покой и движение.

Т е э т е т.Да, это самые главные.

Ч у ж е з е м е ц.И о двух из них мы говорим, что они друг с другом

несовместимы.

Т е э т е т.Несомненно.

Ч у ж е з е м е ц.Напротив, бытие совместимо с тем и с другим. Ведь оба они

существуют.

Т е э т е т.Как же иначе?

Ч у ж е з е м е ц.Следовательно, всего их три.

Т е э т е т.Бесспорно.

Ч у ж е з е м е ц.Каждый из них есть иное но отношению к остальным двум и

тождественное по отношению к себе самому.

Т е э т е т.Так.

Ч у ж е з е м е ц.Чем же, однако, мы теперь считаем тождественное и иное?

Может быть, это какие-то два рода, отличные от тех трех, но по

необходимости всегда с ними смешивающиеся? В этом случае исследование

должно вестись относительно пяти существующих родов, а не трех, или же,

сами того не замечая, мы называем тождественным и иным что-то одно из тех

[трех]?

Т е э т е т.Может быть.

Ч у ж е з е м е ц.Но движение и покой не есть, верно, ни иное, ни

тождественное?

Т е э т е т.Как так?

Ч у ж е з е м е ц.То, что мы высказали бы сразу и о движении и о покое, не

может быть ни одним из них.

Т е э т е т.Почему же?

Ч у ж е з е м е ц.Движение тогда остановится, а покой, напротив, будет

двигаться; ведь одно из этих двух, какое бы оно ни было, вступая в область

обоих, заставит иное снова превратиться в противоположное своей собственной

природе, поскольку оно причастно противоположному.

Т е э т е т. Именно так.

Ч у ж е з е м е ц.Ведь теперь оба они причастны и тождественному и иному.

Т е э т е т.Да.

Ч у ж е з е м е ц.Поэтому мы не должны говорить ни о движении, что оно

тождественное или иное, ни о покое.

Т е э т е т.Конечно, не должны.

Ч у ж е з е м е ц.Но не следует ли нам мыслить бытие и тождественное как

нечто одно?

Т е э т е т.Возможно.

Ч у ж е з е м е ц.Но если бытие и тождественное не означают ничего

различного, то, говоря о движении и покое, что оба они существуют, мы

назовем, таким образом, и то и другое, как существующее, тождественным.