|
Исходя из представления о смысле жизни как о психологическом об-разовании, компонентами которого являются и малые смыслы, и главная жизненная цель (Чудновсшй, 1999), и - дополним - стоящая за ней глубинная (индивидуализированная) потребность, - можно гипотети-чески объяснить этот «американский феномен» так: малые смыслы полу-чены, главная жизненная цель (успех того или иного рода) заведомо 64 (субъективно) будет достигнута со временем, но глубинной потребности (ради которой достигается успех) не сформировалось, а главная жизнен-ная цель предложена социумом и принята на веру. Достаточно эффективными технологиями массового внедрения «иде-ологических» смыслов жизни (в частности, через авторитет вождя) располагали тоталитарные режимы XX века. Это и такие смыслы, как «участие в построении светлого коммунистического будущего» (СССР), «достижение могущества и благоденствия для своей нации» = «высшей расы» (немецкий фашизм), «величие Италии» и «социальный по-рядок и социальная справедливость» (итальянский фашизм). Однако эти заданные извне и принятые самим человеком главные жизненные цели были достаточно расплывчаты, их достижение не было гаранти-ровано (враги, обстоятельства) и требовало постоянных усилий масс людей. Поэтому, в отличие от описанных В. Франклом студентов США, экзистенциального вакуума не возникало. Таким образом, можно сделать первые утверждения о становлении смысла жизни: оно происходит не раньше того момента, когда человек воспримет свою жизнь как целое; предложенная извне и принятая чело-веком главная жизненная цель становится основной компонентой смыс-ла жизни - качественно нового психологического образования, - если подкрепляется глубинной личностной потребностью. Отметим, что речь идет об «интенциональном» (Д.А. Леонтьев), а не представляемом, са-морефлектируемом смысле жизни. Что касается обычного становления смысла жизни, начиная с под-росткового возраста, то эмпирические исследования, представленные в материалах симпозиумов Психологического института РАО (2001, 2002), показывают, что вначале идет недифференцированное становление различных ценностно-смысловых образований (жизненные цели, ценности, убеждения и т.д.). Так, с целью смысл жизни связывают 50% девятиклассников и 89% девятиклассниц (другая половина девя-тиклассников связывает его с ценностями). У одиннадцатиклассников 15% связывают смысл жизни с процессом жизни (Цигулева). В другом исследовании (Голышева) 21% указали в качестве собственного раз-вернутого смысла жизни цель, при этом не различались ситуативные цели, смысложизненные ориентации и смысл жизни вообще; 60% формально описали возможные жизненные цели, а 19% вообще отказа-лись отвечать («Я на эту тему не хочу думать»). Для своих родителей живут 64%, для себя - 45%, «просто так» - 24%. В целом, если подрост-ки чаще называют смыслом жизни постоянно действующие цели -оценочные ориентиры, то у старшеклассников, которые уже увидели свою жизнь как целое, появляется цель-результат (Рыбакова-Дациши-на). Вывод из множества количественных и качественных результатов — 61 —
|