|
20 свободу предприимчивости, предпринимательства. Мы оказались внут-ренне неподготовленными к этим переменам. Это проявилось, в част-ности, в односторонней направленности предпринимательской дея-тельности, которая в основном имеет своей целью изменение внеш-них условий и достижение материального благополучия, а не изменение «внутренних» условий, не изменение себя, не самосозидание. Стал увеличиваться диссонанс между свободой и нравственностью. Оптимальный смысл жизни и проблема нравственности. Известен парадоксальный факт: устойчивость не есть полная независимость от обстоятельств. Наоборот, она связана с укреплением зависимости, но от «более отдаленных факторов». Применительно к устойчивости лич-ности это означает укрепление зависимости от факторов, выходящих за пределы личности, ее непосредственных узколичных интересов и потребностей (Чудновсшй, 1981). Здесь прежде всего имеется в виду зависимость от нравственных ориентиров. В годы «застоя» за нравствен-ностью следили партийная, комсомольская, профсоюзная организа-ции. Нарушение нравственных норм было чревато соответствующим наказанием. Такое положение вещей мало стимулировало воспитание «внутренней», то есть подлинной нравственности. Не нужно доказывать, что опора на «нравственные инварианты» имеет непосредственное отношение к проблеме смысла жизни, в том числе - оптимального смысла жизни. При этом следует подчеркнуть значение именно общечеловеческой нравственности, которая кристаллизует в себе конденсаты многовековой исторической памяти (Дроб-нищий, 1974). Именно общечеловеческая нравственность, ориентированная на «наиболее отдаленные факторы» и проявляющаяся в спо-собности человека «выйти за пределы» не только собственной личности, но и группы, класса и т.д., к которым он принадлежит, - создает «первооснову» оптимального смысла жизни. Проблема общечеловеческой нравственности стала особенно острой в связи с распространени-ем такого явления, как терроризм, который создает угрозу для самого существования человечества. Как ни парадоксально это может казаться на первый взгляд, психология террориста основана на некоторых нрав-ственных инвариантах: террорист служит определенной идее, которая становится для него смыслом жизни, а террористический акт - спо-собом его реализации; он выходит «за пределы» собственной личности и отдает свою жизнь, реализуя (как ему представляется) интересы «еди-новерцев»; наконец, он не сомневается, что совершает богоугодный, а следовательно, нравственный поступок. Вспомним теорию превосходства арийской расы и гибель милли-онов невинных (Освенцим, Дахау, Бабий Яр и т.д.), теорию классовой борьбы, ставящую представителей одного класса над другим, и реп-рессии против миллионов опять же невинных людей, проповедь един- — 18 —
|