|
Глава XI ВОДОРАЗДЕЛ КРИТИЦИЗМА Я подошел к кульминации моего обзора доказательств, и те затруднения, которые я оставил позади себя, и обитаемые области, к которым я стремлюсь, распростерлись передо мной подобно противоположным сторонам долины. С одной стороны, я вижу всеохватывающее основания для скептицизма, помимо и сверх всех частных противоречий и нелепостей догмы. Мни никогда не было дано ничего, кроме определенной сущности, так что ничего из ого, чем я располагаю в интуиции, или действительно вижу, там не было и нет: оно ни при каких условиях не может иметь ни телесного существования, ни находиться в этом месте, ни проявлять ту силу, которая принадлежит объектам, обнаруживающимся в действии. Следовательно, если я рассматриваю свои интуиции как знание фактов, весь мой опыт является иллюзией, а жизнь подобна сну. В то же время теперь я в состоянии дать более понятный смысл этому древнему присловью, ибо жизнь не была бы сном, а весь мой опыт не был бы иллюзией, если бы я удержался от веры в них. Свидетельства данных ( всего лишь очевидность, они не свидетельствуют ни о чем другом. Они ( не доказательства. Если я удовлетворюсь тем, что признаю их чистыми сущностями, они не смогут ввести меня в заблуждение; они будут подобны произведениям художественной литературы, более или менее целостным, но не предъявляющим каких-либо претензий на независимое существование. Если я наделяю сущность самостоятельным бытием в качестве факта, инстинктивно приписывая ей связи, которые в ней не содержатся, я полагаюсь на животную веру, а не на свидетельство или заключение моего действительного опыта. Я обращаюсь к предполагаемому миру вокруг меня, потому что обладаю органами для этого, так же как я ожидаю беспрерывного продолжения времени, потому что я сам задуман как наведенный на то, чтобы продолжать свой путь. Никакая явная сущность не может предоставить никаких доказательств, подобных внешним вещам. Они должны обосновывать себя сами. Если внешний факт где-то является интуицией, ее существование, если она существует, обоснует эту веру, но исполнение моего предсказания, принимающего мое наличное видение за свидетельство этого внешнего опыта, будет найдено только в царстве истины ( царстве, которое само является объектом веры, никогда недоступное возможной интуиции, человеческой или божественной. Таким же образом, когда предполагаемый факт мыслится как субстанция, его существование, если он обнаруживается в царстве природы, оправдает это предположение; однако, безусловно, царство природы является всего лишь другим объектом веры, более отдаленным от интуиции, если она возможна, чем даже царство истины. Поэтому интуиция сущности, которой исчерпывается положительный опыт и определенность, всегда является иллюзией, если мы позволяем присущему нам импульсу гипостазирования принимать ее за свидетельство чего-либо другого. — 58 —
|