|
титан ковылял по земле, как старая кляча? Собирались над болотом тучи мошек. Говорили мошки друг другу тысячами тысяч голосов: -- Ковыляет по миру сын Крона. Видят это боги Крониды и молчат. Почему же не сгорает мир от стыда? Сказание о последней беседе друзей Хирона в пещере на Малее С бурдюком и сюрингой в руках пел Силен в пещере Хирона песенку: Жил Хирон. Жил Силен, У-лю-лю! Много думал Хирон, А я пью. Думал, думал Хирон, У-лю-лю! И надумал не пить. А я пью. Оттого, что он пьян Без вина, Я не пьян, хоть и пью. Тра-ля-ля! А я в дудочку дую И пью. У-лю-лю! У-лю-лю! У-лю-лю! Отчего же в вино, Тра-ля-ля! У Силена упала Слеза? Оттого, что пустеет Бурдюк У-лю-лю! У-лю-лю! Старый друг. Слушал песенку Силена Хирон. Знал, что любит его умный Силен-пропойца и прощается с ним, старым другом, разгадав его решенье, о котором еще не догадывались другие друзья кентавра. Обессиленный, уже не способный даже страдать и все же безмерно страдающий, лежал Хирон у стены, опираясь о нее головой и спиною, и смотрел на тело Асклепия, распростертое на полу пещеры. Нового гостя застал Хирон в пещере на Малее -- полубога Пелея, пришедшего к учителю с просьбой взять на себя воспитание его первенца-сына от морской богини Фетиды -- Ахилла. Но, узнав об обреченности Хирона, решил Пелей остаться с ним в пещере, чтобы быть ему опорой и защитой. Неподвижно лежало тело бога Асклепия с вытянутыми над головой руками, как будто поднял он их, чтобы остановить грома, и так был повержен Кронидом. А кругом сидели друзья и гости Хирона и вели меж собой беседу. Был тут и последний небесный киклоп Ураний, ушедший от наземного холода в земные недра, чтобы быть ближе к огню недр матери-Земли Геи,-- врачеватель Телем. И прозревший Феникс с подаренными ему Хироном чудо-глазами, видящими — 222 —
|