Русская мысль в век Просвещения

существо, и повсюду оно счастливо».56 Рукописные сборники XVIII в. включали подлинные дифирамбы — например «Слово о равенстве людей» в «Сборнике слов» — социальному равенству, основанному на равенстве человеческой «сущности или природы».

Щербатов приводил доказательства в пользу того, что «со­вершенной равности между человек быть не может»: «Лейбниц во изыскании естественных вещей и самого единого роду не нашел ни одной подобной другой. . . несть ни единого человека, совершенно подобного другому. . , а где несть такового подобия, тут нет и рав­ности; кажется, сама природа, предупреждая наши суемудрия и располагая порядок общежития человеческого, разными даро­ваниями разных людей снабдила, яко мудро распределяя единых быть правителями и начальниками, других добрыми исполнителя­ми и, наконец, третьих слепыми действующими лицами».57

Придавая значение разнице природных способностей, он не склонен подчеркивать это обстоятельство, которое, по-видимому, играло существенную роль на ранних этапах формирования об­щественных порядков, когда появились основатели дворянских родов. Далее определяющим становится фактор воспитания, о ко­тором с энтузиазмом говорили в то время в России под влиянием идей сенсуализма, распространявшихся главным образом в их локковском варианте.

Истоки дворянства Щербатов обычно вел от людей, оказавших «услуги отечеству храбростью или т. п.» 58. Но в одной из его работ приводится другой генезис элитарных общественных слоев, в том числе дворянства: они создаются властями, «дабы зависти или и озлоблению народному сопротивляться».59 Выделение групп, получающих «земли в поместья с предписанием некоторых отлич­ных прав и преимуществ», затрудняет создание всеобщей оппози­ции властям. «Разделение чинов в государстве — вернейший спо­соб отвратить какое соединение, противу власти. . . соделан-ное. . . ибо несоединенные сословия труднее соединить в одни мысли, нежель то сословие, которое все одно без всякой отлично-сти все составляет».60 «По всему сему ясно есть, что такой отмен­ный от других чин в государстве, который мы дворяне и благород­ные называем, есть необходимо нужен для силы и безопасности государя; ибо же все сословие, отделенное от других состояний народа, учиняет подкрепление его престола и власти».61 В других его работах нет подобных рассуждений. Обычная его аргумента­ция сводится к тому, что предки знатных родов оказали благоде­яния всему обществу и государству. «Почтение, какое к сим пер­вым своим благодетелям имели» люди переносят на их потомков