Русская мысль в век Просвещения

и без Петра, но с большим опозданием, вероятно, к концу XIX в., при условии «благоприятнейших обстоятельств». Однако события могли развиваться иным путем: «Кто мне поручится, чтоб в сие время царствующие государие, во Швеции Карл XII, а в Пруссии Фридрих II знатные части оной себе не покорили?»53 Тогда тщет­ными стали бы надежды на просвещение страны и приобретение ею славы великой державы.

И все же у Щербатова нет безоговорочного одобрения пре­образований Петра: при нем многое изменилось, однако «переме­на нравов» привела не только к их улучшению, но и к «поврежде­нию».

По Щербатову, ограничить самодержавие способен представи­тельный и наделенный существенными, включая законодательные, правами орган, состоящий исключительно из потомственных дво­рян. Тем самым полагается предел власти самодержца, вместе с тем отсекаются малейшие попытки допустить к власти пред­ставителей всех других классов и сословий. В руках дворянства концентрируются все функции государственного управления, ему вверяется вся власть, не исключая судебную.

2. Апология дворянства

Социально-философские воззрения Щербатова во многом не совпадали с принципами просветительской идеологии, прозвучав­шими в лозунгах французской революции — свобода, равенство, братство. Наиболее спорным ему казался принцип равенства. Попытки основать на нем социальное устройство он считал со­вершенно утопическими, поскольку они противоречат человече­ской природе. Общество всеобщего равенства, как бы искусствен­но его ни поддерживали, не сможет существовать долго; оно непре­менно распадется. Только иерархические общественные струк­туры являются прочными. Оптимальный вариант общества — со­словная иерархия во главе с элитарным слоем, получившим в результате определенной селекции необходимые для управления черты и навыки.

Элитарность того или иного социального слоя не извечна и не предопределена провидением; в истоках человеческого рода «все суть братия и все суть благородные». 54 Но расслоение общества неизбежно из-за естественного неравенства людей в дарованиях и силе. В том, что отношения неравенства являются натуральны­ми, читателя убеждали во многих работах, трактующих вопросы естественного закона и права.55 В то же время в России в ряде работ выражалось восторженное отношение к равенству. В со­циальной утопии Ф. Эмина равенство — «благороднейшее в свете