|
Переход такого сросшегося с Божественной любовью «я» в те сферы существования, где «нет болезни, печали, воздыхания, но жизнь бесконечная», христиане называют «спасением души» и в его достижении видят не просто главную, но и единственную цель земной жизни. Когда же мы ведем порочную жизнь, Богу в нашей душе становится «негде главу подклонити» и Он из нее уходит, и освободившееся место занимает совсем другой персонаж – хотя и невидимый, но имеющий рога и копыта. Он тоже существует вне времени, поэтому соприкосновение с ним обжигает нас одновременно ощущением его гнусности и его бессмертия, и нам приоткрывается иная, ужасная бесконечность – вечная мука. Подчеркнем, что слово «бесконечность» и в первом, и во втором случаях надо понимать не как никогда не кончающиеся проходящие друг за другом часы, дни, недели, годы, столетия и так далее, а как остановившееся мгновение. Это очень важное уточнение, ибо оно в корне меняет бытующие нелепые представления о загробной жизни. Вечное блаженство спасенных душ обычно понимается как длительное, намного превышающее по сроку земную жизнь, пребывание в райскому саду, усаженном дивной красоты деревьями и кустарниками. Да такое времяпрепровождение под пальмами через неделю надоест – ведь нет такой красоты, которая рано или поздно не приелась бы. Нет, там осуществится невозможное на земле пожелание: остановись мгновенье, ты прекрасно! Святой так и замрет, застынет в экстазе счастья, и оно не будет постепенно улетучиваться, так как все маятники и все шестеренки умолкнут, и не будет никакого «тик-так». Соответственно, не будет накапливаться и страдание грешников – они тоже замрут в ощущении гадливости и омерзения к самим себе, и к этому одномоментному ощущению не будут добавляться последующие. Это правильное представление о «вечной муке» как о застывшем мучительном мгновении, а не длящихся бесчисленные века страданиях отводит аргумент критиков христианства, обвиняющих Бога в ужасающей жестокости: за конечные грехи земной жизни Он, дескать, наказывает бесконечным терзанием. Оно не бесконечно, оно одномоментно, и уже поэтому его размер ограничен. Тот тезис, что в самом Боге нет времени, сразу прекращает и все недоразумения, связанные с расхождениями геологической и палеонтологической шкалой естественной истории и хронологией процесса сотворения мира, приведенной в Библии. В творящем Боге никакого времени не было, все шесть реализаций Его расположенных в логической последовательности мыслей о тварном бытии получали параметр времени, только отчуждаясь от Творца, и этот параметр творец волен был устанавливать так, как это было Ему нужно. Вопрос «за какое время был сотворен мир?» лишен всякого смысла, ибо процесс сотворения инициировался Богом, в котором нет никакого времени, точнее, который не связан никаким временем, ибо Он его создатель и хозяин. Самая точная, хотя и парадоксальная, на наш слух, хронология сотворения мира такова: «Бог за шесть дней создал мир, имеющий возраст 15 миллиардов лет». — 124 —
|