Сочинения в четырех томах. Том 2

II

Журнал «Маковец» есть или по крайней мере хочет быть органом реализма,— реализма в искусстве, по­скольку он занят вопросами искусств. Но искусство невыделимо из состава целостной культуры, а понима­ние искусства не может быть установлено вне общего понимания жизни. Реализм в искусстве и реалистиче­ское понимание искусства необходимо вырастают в об­щем организме реалистической культуры, а вне его про­зябают и гибнут хилыми побегами. Реалистическому журналу искусств не миновать, хотя бы в боковом зре­нии, реализма жизни и реализма культуры.

Итак, что же есть реализм? Но самый этот термин слишком драгоценен, чтобы не соблазнить покуситься на него направлениям мысли и творчества весьма раз­личным.

Кто же, благоразумный, не хочет быть и считаться реалистом? Но когда приглядываешься, что именно при­тязает на это качество, чаще всего оказываются такие притязания в прямом противоречии со значением слова «реализм» наиболее естественным — от res, realis. Так, весьма нередко смешение терминов реализм и натура­лизм, даже — реализм и иллюзионизм, как, с другой стороны, заурядно противопоставление реализма и идеа­лизма, реализма и символизма, реализма и мистики.

Очевидно, во всяком случае реализм есть такое на­правление, которое утверждает в мире и в культуре, в частности в искусстве какие-то геаііа, реалии или реальности, противополагаемые иллюзиям. Подлинно существующее противостоит в реализме только кажуще­муся; онтологически плотное — призрачному, сущест­венное и устойчивое — рассеиваемому скоплению слу­чайных встреч. Закон и норма, с одной стороны, прихоть и каприз — с другой.

1

Если нет этого противопоставления, то нет и реализ­ма,— хотя плоскость бытия, на которой признаются ре­альности, может быть весьма различна, и в зависимости от этого различный характер получает самый реализм. Тем менее может быть речи о реализме, когда вообще отрицается в искусстве явление подлинной реальности; впрочем, как же может оно быть, если реального бытия нет в мире? Реализм в искусстве имеет необходимой предпосылкой реализм всего жизнепонимания.

Но далее, можем ли мы выражать мировую реаль­ность, если сами стоим вне ее и с нею не соприкасаемся? Очевидно, жизненная отделенность наша от реальности должна опять уничтожить реализм и в искусстве. Есть реальности в мире; они познаются жизненным прикос­новением к ним чрез труд в мировой среде; это позна­ние выразимо средствами искусств; произведения искус­ства могут сводить нас с чувственно недоступными реальностями — таковы формальные предпосылки вся­кого художественного реализма, и направление, отри­цающее хотя бы одну из них, тем самым лишает себя права именоваться реализмом.