Сочинения в четырех томах. Том 2

Предельно же такое неслиянное соединение есть изображение невидимой стороны видимого, невидимой — в высшем и последнем смысле слова, т. е. Божественной энергии, пронизывающей видимое оку. Самое невиди­мое, эта энергия, есть и сам[ая] могущественная] сила, если хочешь — самое действенное силовое поле. Но сколь бесконечно превышает невидимость магнитной силы невидимость силы Божией, т. е. насколько онтологиче­ски бесконечно превосходнее эта последняя, нежели первая, настолько же превышает она все земные силы и своею действенностью. В смысле подобия же можно сказать: форма видимого образуется этими невидимыми линиями и путями Божественного света.

— Но мне кажется, ты хотел говорить о моем «не так», говоришь же о «так».

— Не совсем: потому что ты имел в виду прямо си­ловое поле, почти натуралистически, почти физически, а я пользуюсь силовым полем только как образом и го­ворю не об естественных формообразующих силах ре­альности, хотя бы и очень глубоко залегающих в природе соответственной реальности, а о Божественных силах...

— Но разве не всякая сила Божественна, как поло­женная Богом?

— Всякая, в каком-то смысле; но в каком-то мы раз­личаем и собственно Божественные силы, непосредст­венно Божий. Впрочем, рассуждать об этом существен­ном различении здесь не приходится, коль скоро самая постановка вопроса о культе это различение лредполага-ет и без такового самый вопрос о культе не может воз­никнуть. Подобно тому как есть откровение природы или откровение в природе Бога, а есть и откровение Бо­жие в более прямом смысле, так и сила Божия, хотя вся­кая сила от Бога, может быть таковой в особом зна­чении. Я и хотел тебе возразить, что разделка золотом на иконах не выражает метафизического строения в естест­

1

венном порядке, хотя и оно Божественно, но относится к прямому проявлению Божией энергии. Обрати внима­ние: золотом на иконах разделывается вовсе не что угодно, а только имеющее прямое отношение к Божией силе — к реальности не метафизической, даже не к священно-метафизической, но — относящейся к прямому явлению Божией благодати.

Если не говорить о редких отступлениях от церков­ного предания, случайных и произвольных, то ассистка накладывалась главным образом на одежды Спаси­теля — младенца или взрослого, затем на изображение Евангелия, как в руке Спасителя, так и святых, на престоле Спасителя, на седалищах Ангелов в изображении Пресвятой Троицы, на подножиях Спасителя и Ангелов, когда ими изображается Святая Троица, и изредка еще кое-где, в древних иконах, т. е. духовно наиболее осмысленных, еще редко где,— на­пример на храмовом престоле. Во всяком случае, явно: золото относится к духовному золоту — пренебесному свету Божьему. На иконах поздних золото, но уже тво­реное и красочного характера, пускается в пробела одежд святых и других вещей; но и тут оно знаменует отблеск небесной благодати, хотя догматически и по иконописному преданию представляется сомнительным, можно ли собственный признак Бога переносить, хотя бы и смягченно, на святых. Итак, ассистка, это наиболее определенное применение золота, есть выражение не во­обще силовой онтологии, а сил Божественных — сверхчувственной формы, пронизывающей видимое. Парча по своему духовному значению, особенно древняя парча, затканная рассеянными золотыми нитями, есть материальный образ этого проникновения ["связей""] Божественным светом очищенной плоти мира...