Сочинения в четырех томах. Том 2

1

мы чувствуем в них какую-то неполноту, покуда не со­отнесли их с сердцем русской культуры. Около Лав­ры, не в смысле стен, конечно, а в смысле средоточия культурной жизни, выкристаллизовывается культурное строительство Русского народа. Праздник Троицы дела­ется точкой приложения творчества бытового и своеоб­разных поверий, народных песен и обрядов. Красота на­родного быта обрастает вокруг этого Троицына дня и частью, как, например, наши Троицкие березки, вли­вается в самое храмовое действо так, что нет определен­ной границы между строгим уставом церковным и зыблющимся народным обычаем. Русская иконопись нить своего предания ведет в иконописной Лаврской школе. Русская архитектура на протяжении всех веков делает сюда, в Лавру, лучшие свои вклады, так что Лавра — подлинный исторический Музей русской архитектуры. Русская книга, русская литература, вообще русское про­свещение, основное свое питание получали всегда от просветительной деятельности, сгущавшейся в Лавре и около Лавры. Самые странствования Преподобного Сергия, а дальше бесчисленные поколения русских свя­тых, бывших его именно духовными детьми, внуками, правнуками и так далее, до наших дней включительно, разносили с собой русское просвещение, русскую куль­туру, русскую хозяйственность, русскую государствен­ность, а точнее сказать, русскую идею в ее целом, все стороны жизни нашей собою определяющую.

В древней записи о кончине Преподобного он назван «начальником и учителем всем монастырем, иже в Руси» 15*. И действительно, не менее четверти русских монастырей основано прямыми его учениками, колони­зировавшими Северную и Северо-Восточную Россию, до пределов Пермских и Вологодских включительно. Но бес­численны отраженные и тысячекратно преломленные лучи нашего Солнца! Что не озарено его светом?

Идея Пресвятой Троицы для Преподобного Сергия была в порядке общественного строительства, заповедью общежития. «Там не говорят: это мое, это — твое: оттуда изгнаны слова сии, служащие причиною бесчисленного множества распрей»,— писал в свое время св. Иоанн Златоуст о современных ему общежительных монасты­рях 16 Общежительство знаменует всегда духовный подъем: таковым было начало христианства. Начало Киевской Руси также было ознаменовано введением об­щежития, центр какового возникает в Киево-Печерской

1

Лавре вскоре после крещения Руси; и начало Руси Мос­ковской, опять-таки приобщившейся новому духовному созерцанию, отмечено введением в центре Руси Москов­ской общежития, по совету и с благословения умираю­щей Византии.— Идея общежития как совместного жи­тия в полной любви, единомыслии и экономическом единстве, назовется ли она по-гречески киновией или по-латыни — коммунизмом, всегда столь близкая русской душе и сияющая в ней как вожделен-нейшая заповедь жизни,— была водружена и воплощена в Троице-Сергиевской Лавре Преподобным Сергием и распространялась отсюда, от Дома Троицы, как центра колонизации и территориальной, и хозяйственной, и художественной, и просветительной и, наконец, мораль­ной. Из всех этих сторон культурного излучения Лавры следует остановиться сейчас в особенности на сравни­тельно мало учитываемом ее просветительном воздейст­вии на Русь. Уже Преподобный Сергий требовал от бра­тии, наряду с телесными трудами, в которых сам первенствовал, неустанного чтения, а для чтения необ­ходимо было завести и мастерских переписчиков; так Сергиева Лавра, от самого основания своего, делается очагом обширной литературной деятельности, частичным памятником которой доныне живет в монастыре его драгоценное собрание рукописей, в значительной доле здесь же написанных и изукрашенных изящными ми­ниатюрами, а живым продолжением той же деятельности было не прерывавшееся доныне огромное издательское дело Лавры, учесть культурную силу которого было бы даже затруднительно, по его значительности. А с другой стороны, Лавра всегда была и местом высших просвети­тельных взаимо-соприкосновений русского общества; просветительные кружки, эти фокусы идейных возбуж­дений, все пять веков были связаны тесными узами с Лаврой, и все пять веков тут именно, у раки Преподоб­ного, искали они духовной опоры и верховного одобре­ния своей деятельности. От кого именно? — Не от тех или иных насельников монастыря, входящих и входив­ших в состав Лавры как ее служители и охранители, а у всего народа русского, чрез Лавру говорящего, искали одобрения от Лавры как единого культурного целого, центр которого — в Троицком Соборе, а периферия — далеко с избытком покрывает границы России. Москов­ская Духовная Академия, питомица Лавры, из Лаврского просветительного и ученого кружка Преподобного Мак­сима Грека вышедшая и в своем пятисотлетнем бытии,