|
Двухлетний кот Кузя совершил беспрецедентный поход по просторам Якутии. За три месяца он преодолел расстояние в 2 тыс. 150 км. Между прочим, пройти более двадцати километров в день – нелегкое испытание и для человека, для кошки – тем более. Даже взрослая, вполне здоровая и полная сил кошка уже через полчаса совершенно выматывается, если человек, за которым она следует, идет неторопливым шагом, – утверждает один из самых авторитетных кошковедов, Конрад Лоренц. А этот отбившийся от своей семьи путешественник шел так три долгих мучительных месяца. Он жил в доме Ефремовых в поселке Оленек. В начале минувшего (2004 г.) лета хозяева увезли его в Якутск. Привыкшее к свободному общению с окружающей природой, это, в общем‑то, юное создание, разумеется, не могло не растеряться в шумном городе. Словом, кот на третий день исчез. Прекратив тщетные поиски, Ефремовы вернулись в район. Спустя три месяца вечером на пороге своего старого дома в поселке они увидели своего любимца. Кот был исхудавшим, потрепанным, на хвосте следы укусов, когти стерлись, взгляд одичавший. В родной дом кот шел через таежный лес, по холмам, перевалам, пересекал многочисленные реки и озера. (Истoчник: Vazhno ru 05.12.2004) Пусть склонность к эпикурейству и образует собой своеобразную доминанту характера, но важно понять, что в действительности это доминанта ее духа, а вовсе не лейтмотив физиологии. В ней безраздельно господствует приверженность отнюдь не к чувственным удовольствиям (хотя, конечно, любая кошка довольно трепетно относится и к ним), не склонность к изнеженной беззаботной жизни, – ее влечет стихийное стремление к по‑своему понятому счастью. Меж тем тайна подлинного счастья (и это с особенной отчетливостью доказывается именно кошкиным служением) принадлежит чуждым всякой вещественности сферам бытия – сферам, которые на самом деле бесконечно далеки от тех, что переполняются одним только материальным достатком. Да ведь и сам Эпикур, имя которого (большей частью по простому неведению) фигурирует там, где речь идет о стремлении к удовольствию, в действительности говорил о разумном стремлении человека именно к этому возвышенному состоянию его души, а вовсе не к физиологическому удовлетворению низменных настояний плоти. Вот так и упомянутого здесь «путешественника» влекло туда, где он был счастлив… Кошка легко уживается везде, где достигается стройный консонанс всех тех первоначал, что формируют ее маленький мир, и – вопреки всему – остается с человеком даже там, где все вокруг него оказывается уничтоженным (бомбами ли, природными ли катаклизмами, неважно). Все это говорит о том, что центральное место в этом мире, несмотря ни на какую неспособность разглядеть‑таки ее глубокую привязанность к нам, занимаем именно мы, люди. Но если все же что‑то большое и важное (а им может быть только одно – лад и согласие во всем, что в комплексе образует ее понятие дома) вдруг теряется в нем, – уходит и она… — 134 —
|