|
Разумеется, это не значит, что полумифические мастера, способные объять своим разумом гигантские объемы предельно детализированной информации, исчезают. Они сохраняются и в эпоху строительства египетских пирамид, требовавших тщательного согласования усилий тысяч и тысяч работников (Геродот говорит о ста тысячах), каждый из которых знал только свое дело. Кстати, уже в это время даже в пределах еще недавно одного ремесла появляются узкие специализации рабочих. Так в обработке камня рождаются самостоятельные профессии: камнесечцев, камнетесов и камнерезов.[258] Что говорить об остальных ремеслах? Между тем работу каждого специалиста (и его подручных) нужно было вписать в общий замысел, доступный лишь одному, и ясно, что этот один должен был обладать незаурядными способностями, которые делали возможным хранение огромных баз данных. В истории Египта таков Имхотеп, выдающийся архитектор периода Древнего царства, верховный сановник Джосера — второго фараона III династии (2630—2611 до н. э). Такие гиганты, руководящие огромными коллективами людей продолжают существовать во времена воссоздания разрушенных персидским нашествием Афин (см., например, описание, которое дает Плутарх[259]). Они творили историю Европы еще в XIX столетии (см., например, очерк императорского штаба Наполеона, в котором были заняты тысячи офицеров и гражданских чиновников, каждый из которых в конечном счете выполнял его начертания[260]). Последние же из этих «могикан» встречаются в конце XIX и даже в XX веках. Об одном из них, «корабельном инженере-самоучке» П.А. Титове, который, не зная элементарной алгебры, руководил строительством самого современного по тем временам броненосца, напишет в своих воспоминаниях академик А.Н.Крылов[261]. Между тем броненосец того времени — это примерно то же, что авианосец в наше. Словом, такие гиганты существовали всегда. На заре человеческой истории именно они становились «центрами кристаллизации» сначала патриархальных семейств, затем обретающих государственность развитых социальных организмов. Но уже тогда это была большая редкость. Поэтому в Древнем Шумере, Египте и уж тем более в Греции и Риме далеко не каждая, даже из самых знаменитых, семья возглавляется подобным человеком. Слишком велико число осколков, на которые рассыпаются первые, сами по себе равновеликие социуму, патриархальные «дома». Но ведь даже эти гиганты (за исключением наполеонов) — лишь служащие, которые подчиняются чужой руководящей мысли. Власть уже отделилась от мастерства, управление — от творчества. А это, в свою очередь, меняет и роль патриарха, который перестает быть Демиургом своего дома и превращается в его господина. — 127 —
|