|
Однако, настаивая на этом ограничении, мы не воспринимаем его как отрицание проблемы. Это просто отрицание истины как “отражения абсолютно целого”, по Владимиру Соловьёву, который (возможно, вслед за гегелевкой диалектикой) утверждал, что если что-то познанное берётся отдельно “от всего”, то оно “вне истины”. А теоретическое знание именно таково, а потому теоретическое “сознание истины” – это “только внешнее освещение, отблеск чужого света”[47]. Интервальный подход, напротив, преобразует классическую максиму Спинозы в интервальную максиму determinatio est affirmatio, полагая, что только в интервальной ситуации абстракция приобретает не гипотетический, а абсолютный смысл, согласованный с прочно установленными фактами. И поскольку это так, абстракция остаётся значимой (незыблемо установленной), несмотря на любые изменения научных представлений о собственных основах, которые могут происходить со временем [48]. Разумеется, это относится не к любым абстракциям. Но математические абстракции (законы математической физики, например) во всяком случае таковы. Интервальный подход опирается на это обстоятельство как на ultima ratio философских представлений об истинности научных теорий. И в этом своём убеждении интервальный подход, конечно, не одинок. Вот три характерных цитаты из текстов, написанных в разное время разными людьми, но выражающих в сущности одну интервальную идею, высказанную выше: «Наука есть транспонировка фактов, производимая с точностью до стольких-то процентов. Некоторая форма, удовлетворяющая ряду данных фактов с известным данным приближением, будет и впредь удовлетворять с тем же приближением тем же фактам, каковы бы ни были позднейшие открытия. В этих именно пределах принципы и находятся во власти будущего» [49]. «Все законы природы, установленные при определённых условиях, установлены окончательно. Дальнейшее развитие науки, во-первых, обобщает эти законы на новые условия, а во-вторых, устанавливает новые, ограничивающие их применимость условия» [50]. «Всякий раз, когда с определённой точностью подтверждается определённый закон... можно утверждать, что этот результат в основном является окончательным и никакие последующие теории его не смогут опровергнуть» [51]. Глава 2. Абстракция и научный метод Мне мило отвлечённое: Им жизнь я создаю... (Зинаида Гиппиус, “Надпись на книге”) Когда какой-либо термин из обыденной лексики переходит в научную, значение этого термина обычно уточняется и даже в переопределяется. В повседневном обиходе крайне редко требуется такая осторожность выражений, которая превращала бы само “слововыражение” в проблему. Между тем наука особенно нуждается в таких превращениях. Но превратить значение слова в проблему – значит однажды не поверить в это значение или же усомниться в нем, как это сделал, например, Альберт Эйнштейн, усомнившись в ясности обыденного и классического значения слова “одновременность”. — 25 —
|