— Всё! Сейчас сожрёт! — сказал один из верзил и бухнулся в траву. — Скушает, скушает! — подтвердила Маша, обнимая длинную шею своего недавнего питомца. — Мрррр! Мррр! Конечно! Конечно! — мурлыкала кошка и терлась о кошмарную когтистую драконью лапу. — Ну, что разлеглись-то! — опомнился Смелянский. — Стреляйте же! Но наёмники его не послушались. Пока Маша целовала морщинистую морду Горыни, а дракон вылизывал её длинным раздвоенным языком, молодчики — как-то так, боком-боком — убрались с поляны, оставив Смелянского в гордом одиночестве. — Клянусь, — сказал Горыня, — что если ты хоть пальцем тронешь эту прекрасную госпожу, то умрёшь мучительной смертью. Я откушу тебе сначала ноги, потом руки, и скажу, что так и было. Теперь ты всё понял? Ну, проваливай, пока цел! Не веря ещё в такой исход, Смелянский тупо переводил взгляд то на Машу, то на кошку, то на ящера. — Придётся ему-таки красного петуха пустить, — сказала кошка. — Ой, придётся! — согласилась девочка. — Гы! — обрадовался дракон и разинул пасть. Но Смелянский, придерживая мокрые брюки, уже плёлся прочь, не разбирая пути-дороги. — Эй, не туда! — окликнула Маша. — Ну, он же в самую чащу идет! — пояснила она дракону. — Вот и пусть топает! — отозвалась Аська, вылизывая ушибленный бок. — Может, хоть там его дикие звери разорвут… — У нас тут нет диких зверей, — молвил дракон, приблизив морду к Машиному лицу и, глянув в ещё не просохшие от слёз девичьи глаза, добавил. — Это у вас, там, за пределом, дикие … встречаются. Вы зря перебили своих драконов, теперь некому заступиться за добрых людей. — А ты! Разве ты, Горыня, не можешь? — возразила девочка. — Мой квест в стране людей окончен, милая госпожа! — был ей ответ. — Большим драконам нет места среди людей, а маленьким людям — среди нас. Я возвращаюсь к своему племени, меня ждёт моя стая. — Значит, мы никогда больше не увидимся!? — спросила Маша, и голос её задрожал. — Когда люди подрастают, они перестают верить в сказки, — может прошипел, а, может, прошептал Горыня. — Пройдет много лет, и эта история будет вспоминаться тебе, как прочитанный на ночь рассказ. Прости, мне больше нет хода в твою страну. И тебе надо возвращаться — тебя там тоже кто-то ждёт… Прощай! — он на мгновение сомкнул гигантские перепончатые крылья, окутав ими и девочку и кошку, а потом, расправив их, рванулся вверх. И хоть крылья эти были под стать парусам, Горыня ухитрился не задеть ни единой ветки, Маша так и не смогла понять, почему. — Прощай! Счастливый путь! Девочка ещё долго стояла и смотрела ввысь. Лес, такой привычный, такой молоденький, нехотя ронял на неё первые осенние листья… — 23 —
|