В центре чертовщины

После сеанса Элизабет сообщила мне, что хотела бы больше узнать о медиумизме. Она не помнила точно, что ощущала во время сеанса, но это было не похоже ни на что испытанное ранее. Я рассмеялся и попросил её подождать, пока не просмотрю список пассажиров. Вполне возможно, что эти имена возникли откуда-то со стороны и ничего не значат. Не стоит кидаться очертя голову в неизвестное.

— Дело не только в этом, — ответила она. — Не только в нашем расследовании. Мне самой стало невероятно любопытно. Я не шучу.

— Что ж, — пожал я плечами, — это ваше дело. Как вам пришли в голову эти имена?

— Понятия не имею. В самом деле. Но уверена, что они окажутся верными.

— Разыгрываете, — сказал я.

— Честное слово, нет. Их словно написали передо мной на бумаге.

— Значит, вы взяли их из списка пассажиров. Вы решили подшутить надо мной?

— Чтоб мне провалиться, — возмутилась она. — Я никогда не видела этого списка. Если вы не поверите, мы поссоримся.

Могу поручиться, что она говорила серьёзно. Я успел хорошо изучить её характер за время нашего сотрудничества. Элизабет любила пошутить, но всегда было видно, когда она это делает.

— Кстати, — добавила она, — похоже, что там было две девочки по имени Кристина.

— Вот что я скажу вам, — решил я. — Если там окажется хотя бы одна Кристина и хотя бы один Джейкобс или Джексон, мужчина или женщина, всё равно, — я поверю и вам, и вообще всей этой странной истории.

Вскоре мы отыскали список пассажиров в “Нью-Йорк Таймс” и жадно набросились на него. Фамилии 176 человек были распределены в два списка: “Оставшиеся в живых” и “Предположительно погибшие”. На первый взгляд лишь несколько фамилий показались мне знакомыми, но они были не те, что называла Элизабет. Элизабет снова принялась уверять меня, что видит список впервые.

— Что толку обманывать саму себя? — спросила она.

Мы углубились в список выживших. Мелкими буквами в одной из строк значилась Кристина Кастадо, двух месяцев от роду. Элизабет была поражена не меньше меня.

— Клянусь Богом, — торжественно заявила она. — Я впервые вижу этот список.

Я поверил ей.

Просмотрев примерно половину списка, Элизабет снова задохнулась от волнения.

— Ещё одна Кристина, — она указывала пальцем. — Кристина Окхоу. Один год.

— Я верю вам, Элизабет, — сказал я. — И всё-таки можем ли мы быть уверены, что список не попадался вам на глаза? Случайно? Быть может, неосознанно?

— В этих списках почти двести человек, — ответила она. — Да я бы никогда не запомнила этих имён, если бы и видела списки. Но я не видела!

— Всё-таки мы должны учесть и эту возможность, — сказал я. — Нельзя верить во всё подряд.